Посвящается детям и
котикам
Так бей же по
жилам, кидайся в края,
Бездонная
молодость, ярость моя,
Чтоб звездами
сыпалась кровь человечья,
Чтоб выстрелом
мчаться Вселенной навстречу...
Э. Багрицкий.
«Контрабандисты»
Лето тысяча восемьсот семнадцатого года было в
самом разгаре. Полуденное солнце наискось освещало восточные склоны
Южных Карпат, что еще иногда называют Трансильванскими Альпами. По
ущельям пролегали резкие полосы черных теней, меловые обрывы
брызгали искрами. С высоты отчетливо виднелись и зеленые леса,
опушившие скалы, и белые полосы речек, рожденные в снежниках у
вершин. Жиу, Олт, Яломице, Дымбовица сбегали с гор, чтобы налиться
на равнине спокойной мощью, которой они потом напоят Дунай. Дороги
вились бурыми ленточками, пыль от копыт и колес телег преломляла
солнечный свет, и казалось, что над землей висят облачка
красноватого золота. Люди суетились на полях, размежевавших
предгорья неровными квадратами.
С вышины было отлично видно белый господский
дом в два этажа с окнами в переплетах рам, дробивших солнце,
зелень, прихотливо вьющуюся по стенам до перил просторной террасы
над входом, подстриженные газоны и цветастую клумбу.
Во дворе усадьбы пожилая птичница гонялась за
юркими цыплятами, упущенными бестолковой крестьянской девчонкой.
Желтые пуховые комочки разбегались с писком, протискивались сквозь
загородки, метались по утоптанному подворью. Девчонка подхватывала
каждого беглеца в сложенные ладони, вытряхивала в подол птичнице.
Та охала, ругалась и старалась не наклоняться, чтобы не разронять
уже пойманных.
— Улизнул! Удрал же, Шофранка, глянь
только!
Цыпленок и правда удрал — подлез под забор,
отделявший усадебные службы от господского двора. С писком
заметался по песчаным дорожкам, с разгону влетел в клумбу и
затаился под широкими цветочными листьями. Измок от брызг
фонтанчика и выскочил снова в поисках более спокойного места.
Вбежав на двор, девчонка оробела и застыла
перед парадным крыльцом, разинув рот на щегольский экипаж с рослым
арнаутом на козлах. Птичница в сердцах отвесила ей
подзатыльник.
— Не стой столбом, он все клумбы перероет! Ну
где этот поганец?!
Цыпленок с писком метнулся наутек. И тут с
высоты камнем рухнул сокол, пулей пронесся у земли, цапнул желтую
пушинку и взвился в небо, только песок взметнуло ветром.
