Родную тётку по матери я никогда не видела. В тот год, когда я родилась, сёстры-двойняшки поссорились и с тех пор не общались. Ссору эту в нашей семье никогда не вспоминали. Молчали и про тётку – известную в нашей стране писательницу Диану Салмаз, автора многочисленных бестселлеров и мистических романов. Сколько себя помню, всегда удивлялась, почему Ди (как звала её бабушка) не покинула наш маленький южный городок на берегу Таганрогского залива и не переехала в Питер с его туманами и тайнами.
Став знаменитой и богатой, Диана Владимировна Хумар (по паспорту) осталась жить в провинции, купила запущенный купеческий особняк в старой части города и переехала в него сразу после окончания восстановительных работ, установки современных систем охраны и высокого забора. Светские мероприятия она не посещала, редко давала интервью, и мало кто мог похвастаться, что видел её вживую.
На фотографиях в глянцевых журналах и популярных интернет-изданиях тётя выглядела всегда очень молодо и поражала меня странной немеркнущей красотой.
Разбирая тётины вещи в тишине и прохладе старинного дома, отписанного мне Дианой Хумар, перебирая её фотографии, я не могла отделаться от мысли, что с этим наследством что-то не так. Но посмертных посланий нотариус при оглашении завещания не передал, барабашки по дому ночами не бродили, а поскольку тётка ещё и денег завещала поровну всей нашей семье, то от особняка я решила не отказываться и переехала в него жить.
К своим тридцати пяти годам я, Аина Дмитриевна Сергеенко, неплохо зарабатывала на удалёнке журналистом и копирайтером, параллельно сочиняла фэнтези и выкладывалась на литпорталах. Публиковалась я везде и всегда под своим именем, но с маминой девичьей фамилией. Аина Хумар – звучало загадочно и необычно.
Последний год мои книги начали пользоваться популярностью, гонорары приятно росли, и я даже стала подумывать полностью переключиться на писательство. Тётин особнячок как нельзя лучше располагал к реализации задуманного.
Единственное, что смущало меня в обстановке, – многочисленные зеркала в тяжёлых резных рамах. Большие и средние, они украшали комнаты и простенки. Ни одного современного, все по меньшей мере из девятнадцатого века. Хотя я в антикваре не разбиралась, и красивые вещицы могли оказаться новоделом. Но рамы явно были ручной работы, резные с замысловатыми узорами. Зачем тётя Ди окружила себя таким количеством зеркал, я не понимала. Мама предположила, что сестра не могла налюбоваться своей нестареющей внешностью, оттого и навешала столько стекла в доме.
