Милая Царевишна,
Красотка-королевишна
Проживала во дворце,
Как в брильянтовом ларце.
С серебра пила и ела,
На придворных не глядела,
Маму с папой слушала,
За обе щёки кушала.
Чтобы жизнь была бы в рай,
Ей пирожных подавай,
И к годам так к двадцати
Её попробуй обхвати.
Вышла красотой лица
И ни в мать, и ни в отца.
Очи чёрны, уста красны,
Речи говорит прекрасны.
Руса косынька до пят,
Няньки с завистью глядят.
По-английски песнь споёт
Так, что за душу берёт.
По-японски скажет внятно,
Хоть и вовсе не понятно.
Если сядет за рояль –
Хоть билеты продавай.
Так поёт и так играет,
Прям сердечко изнывает.
Царь не чаял в ней души,
Что там деньги – всё гроши.
Чистым золотом платил
Тем, кто дочь его учил.
И вот наша Царевишна,
Дочка-королевишна,
И красива, и умна,
Но уж больно нестройна.
Время замуж выдавать,
Но никто не хочет брать –
Ни француз, ни португалец,
Ни поляк и ни испанец.
Нынче в моде худоба,
Девки тощи, как дрова,
Себя голодом морят,
Модный чтоб надеть наряд.
А царевна хоть краса
И бросается в глаза,
Но ведь центнер её стати
Нужно чем-то прикрывати.
Её платья – как мешок,
Чтоб с боков прикрыть жирок.
Царь созвал большой совет,
Хочет чёткий знать ответ,
Как Царевишне родной
Стать законною женой.
Иностранные послы,
Как упрямые ослы,
Не душа нужна – фигура,
А жена пусть будь хоть дура,
Лишь бы на балы ходить
В свет наряды выводить.
Говорят: «Она умна
И добра, лицом мила.
Ей бы пуд-другой убрать,
Тогда замуж можно брать».
Пригласили докторов,
А они: «Майн херц здоров».
Пригласили тренера,
Тот как закричит: «Ура!!!
Красоты такой я сроду
Не видал среди народу.
Разве ж можно эту стать
Тренировкой измождать?
Это ж кровь и молоко,
Кожа – бело облако.
А какой везде овал,
Я бы жизнь свою отдал,
Чтоб красой любуясь жить.
Что-то хочется мне пить,
Пересохло в горле аж.
Боже мой, какой типаж!
Не могу красу губить,
Вели голову рубить».
Царь смахнул слезу с лица:
«Выпороть бы наглеца,
Но ведь правду говорит.
Ох, душа огнём горит».
Выгнали его взашей,
Пригласили поскромней.
Ему дали стадион,
Пусть себя покажет он.
Изо дня в день тренировки,
Кутюрье всё шьют обновки.
Все готовы долго ждать,
Лишь бы чудо увидать.
Измождённая царевна,
Царска дочка – королевна,
Бровью чёрной не ведёт,
Песни сладки не поёт.
Ну а стать горой стоит,
Поддаваться не сулит.
Килограмм один-другой
Отошли лишь на покой.
Тренер об пол даже бился,
