Когда-то давно, ещё в школьные годы, я начал писать.
Не потому, что знал как – а потому что иначе не мог.
Слова сами приходили: кривые, неточные, но честные.
Тогда всё это было больше похоже на спонтанный крик, чем на поэзию.
Но кто-то услышал – и этого оказалось достаточно, чтобы не замолчать.
С тех пор прошло много времени.
Были сомнения, перерывы, попытки бросить.
Но всякий раз я возвращался к строчкам.
Как будто в них жило что-то большее, чем я сам.
Перед вами – сборник стихов.
Не просто записей чувств или мыслей,
а путь.
Он не отточен до хрустальной формы —
но в нём есть живое:
боль, поиск, отчаяние, вспышки веры,
память о людях, что стали вехами,
и главное – становление.
Это не финал.
Это шаг. Очередной. Более уверенный.
Я не знаю, куда приведёт дорога.
Но если хоть одно слово здесь отзовётся в тебе —
значит, всё было не зря.
Спасибо, что читаешь.
Эта глава – обращение к тем, кто был рядом, хоть и не знал об этом.
К тем, чьи строки, мысли и чувства давно стали частью моей собственной борьбы, души и пути.
Это разговор со светилами – поэтами, писателями, голосами прошлого -
которые зажигали фонари, когда вокруг не было света.
В этих стихах благодарность.
В этих строчках признание и следование.
И, в самом конце, обещание:
пронести их огонь дальше.
Пушкин, прости,
Мне твой стиль был родным;
Пока не узнал я поэта,
Что рифмы слагал не так же, как ты,
А ритмом ковал железо:
Железо стихов, железо слогов,
Выбивая за камнем камень,
Лестницу в небо свою пробивал,
Поливая кровью с печалью.
Мне Маяк маяком стал
В этом мире темна,
Где стихи уже канули в лету;
Мы снова воспрянем и будем сиять,
Как культурное солнце рассвету!
Сквозь столько лет
мне видится ваш образ,
Друг мой Маяковский дорогой.
Ты вырубил свой вечный голос
На нашей памяти бесчисленно живой.
Я верю, что сумею повторить
И путь твой продолжать сумею;
Стихи не сдохнут, а продолжат жить,
Мы справимся, ты веришь?
Владимир, дай же сил
Продолжить и не сдаться,
Дальше петь бравады!
Литературной лестницы
пройти еще ступень
И выйти в свет круша блокады,
Построенные глупостью людей.
Пусть не сдались стихи сейчас народу,
Пусть буду я гоним как ты,
Но я пройду, гляди за мной с порога
Своего рая или сквозь ада дверь.
Я буду здесь, заглядывай порою,
Как я в твою обитель грез;
Мы вместе справимся, построим
