Курсант в новенькой форме подошёл к двери ротной канцелярии, но буквально в полушаге остановился, оправил гимнастёрку, тронул медаль на груди, нахмурился и отошёл к окну. За окном в осеннем сумраке ветер раскачивал сырые чёрные ветки, похожие на хищные корявые лапы огромных пауков. Лапы тянулись к окну и иногда били в стекло, будто просились пустить их с воли в помещение. А там за ветками, словно в другом мире, виднелся высокий забор, край городской улицы и лужи. Курсант, постояв пару минут у окна, посмотрел на часы и, решительно развернувшись через левое плечо, опять шагнул к нужной ему двери. И в это время дверь распахнулась.
Чего надо, курсант? – строго спросил курсанта командир роты. Это он стоял на пороге канцелярии.
Товарищ капитан, курсант Сенцов, – курсант приосанился и вытянул руки по швам. – Разрешите обратиться?
Давай, только быстро.
Тут такое дело… Не знаю, важно это или нет, но мне показалось, что я должен… Я долго думал… Может, надумал я чего лишнего… Не знаю… Может, но…
Короче, – капитан нахмурился, – чего ты мнёшься, как гимназистка, у доктора по женской части? Ты скоро командиром станешь… Учись выражать мысли кратко и точно.
Товарищ капитан, – Сенцов шумно набрал воздуха в грудь, – тут в двух словах не получится…
Ладно, – командир роты махнул рукой, – проходи, садись к столу и вещай… Только быстро, некогда мне с тобой рассусоливать…
Товарищ капитан, – курсант чуть поёрзал на стуле, – я вчера приехал из Дербента. После излечения в госпитале мне предложили поступить в военное училище. Я согласился…
Короче, – командир выразительно посмотрел на часы.
На станции Сабунчи поезд остановился, я вышел из вагона. У платформы рабочие что-то копали, и я увидел Витьку Громова. Мы с ним вместе в Бресте служили.
Встретить сослуживца, это хорошо, – строгое лицо командира чуть расслабилось, – тем более на войне… Недели две назад я тоже встретил однополчанина. Их дивизию ближе к границе…
Конечно, хорошо встретить, – курсант шумно вздохнул и перебил командира, – только он сказал, что не знает меня… Понимаете? Не знает…
Обознался? – капитан вновь нахмурился.
Не мог я обознаться! – Сенцов сжал кулаки. – Мы в полковой школе инженерного полка в одном отделении служили, на соседних койках полгода спали… У него примета на руке… Кожа после ожога рябая… Меня тогда в середине июня в Смоленск послали, за новой техникой… А они первыми с фашистами схватились… Почти все погибли, никого из нашего полка с сорок первого не встречал, а тут гляжу – Витька! Я к нему, а он смотрит на меня как на идиота ума лишенного, будто дурдом по мне плачет…
