В декабре 1971 года Париж, как обычно, готовился к встрече Рождества Христова. Город был украшен разноцветными электрическими лампочками, нарядные витрины магазинов пестрели от разнообразия предлагаемых подарков, а в церквях устанавливались красочные вертепы. Но в то время, когда на улицах Парижа было шумно и весело, в русской церкви Александра Невского на улице Дарю шло отпевание великой княгини Матильды Феликсовны Романовской-Красинской. Народу собралось много. Среди пришедших попрощаться были не только близкие, друзья, почитатели и ученики, но и те, кто заглянул сюда просто из любопытства. Им хотелось хотя бы сейчас увидеть известную русскую балерину, которой приписывались разного рода любовные похождения, включая головокружительный роман с последним русским императором Николаем II.
Сын Матильды Феликсовны стоял в изголовье. Он был совершенно потерян. Великому князю Владимиру Андреевичу уже исполнилось шестьдесят девять лет, но всю свою жизнь он провел около матери, и теперь, когда её не стало, совершенно не представлял, как будет жить дальше. Тоска и горе разрывали его сердце. Рядом с ним, в шляпке с черной вуалью, закрывающей покрасневшие от слез глаза, стояла Элен Измайлова с мужем Дмитрием и шестилетней дочерью. Девочка приходилась великой княгине крестницей и была названа в её честь. Маленькая Матильда с интересом разглядывала присутствующих и с любопытством смотрела на лежащую среди белых роз Матильду Феликсовну. Девочка ещё не могла до конца осознать, что такое смерть. Ей казалось, что крёстная полежит-полежит, пока батюшка читает молитву, а потом встанет и спросит:
– Ну, как я сейчас сыграла свою роль? По-моему, правдоподобно! – и засмеется своим заразительным смехом, потребовав от собравшихся вокруг неё зрителей аплодисментов.
Но она не встала.
После панихиды несколько человек подняли гроб на плечи, перенесли его в склеп нижней церкви и установили рядом с гробом мужа балерины, великим князем Андреем Владимировичем Романовым, отошедшим в мир иной ещё в пятьдесят шестом году. Он ждал её здесь пятнадцать лет, и вот дождался. Теперь они вновь были вместе.
