На лестничной клетке мерцала грязная лампочка. Спрятавшись от её назойливого света на площадке между этажами, он задумчиво курил, поглядывая в распахнутую форточку на дом напротив.
В терпком мареве ночи эта многоэтажка казалась изъязвлённым исполином, чью страдающую плоть изнутри разъедали личинки. Они ползали в тёплых дырочках, извиваясь, пульсируя жизнью и обещая в скором времени рассыпаться прахом, так ни во что и не превратившись. Загорались и гасли пятна света в окнах, но взгляд Ильи был прикован к одному-единственному чёрному провалу, где ничто не нарушало безмятежного покоя.
«Скоро, совсем скоро…»
Окружив себя молочно-белой пеленой сигаретного дыма, он терпеливо ждал, изредка бросая взгляд на циферблат наручных часов. Едва стрелки застыли в нужном положении, Илья выкинул тлеющий бычок в пасть ночи и бесшумно вынырнул из клубов дыма.
Гулкий подъезд дома напротив встретил его напряжённым молчанием, и на четвёртый этаж, до обшарпанной двери без номера, он добрался крадучись, не издавая лишних звуков.
Знакомое сладостное предвкушение разлилось в груди, когда Илья сорвал с ручки свой маячок, дешёвую рекламку, и ласково, как любовник, ввёл инструменты в чрево замка. Задрожали пружины штифтов, сердечник поддался на дразнящие прикосновения и повернулся, пуская постороннего за порог.
В квартире витал слабый землистый запах, который моментально исчез, стоило принюхаться. Аккуратно затворив дверь, Илья обратился в слух. Как и ожидалось, в анфиладе комнат властвовала тишина. Через мгновение свет налобного фонаря рассёк тьму, и она брызнула в стороны, прячась в углах и под потолком.
Бетонная коробка бесстыдно обнажила свою внутреннюю пустоту.
Илья сперва не поверил собственным глазам, после с нарастающим чувством досады обошёл комнаты, но всюду его сопровождали лишь голые стены. Многообещающая наводка оказалась жалкой пустышкой, не стоившей потраченного времени.
Только в последней, дальней из комнат, свет фонаря внезапно ярко блеснул и очертил силуэт человека. Илья вздрогнул, не ожидав повстречать здесь постороннего, и фигура, увенчанная короной света, вздрогнула вместе с ним, в точности скопировав движение.
Луч выделил из мрака тусклую золочёную раму на стене, вязь орнамента, запылённое зеркальное полотно, в котором в полный рост отражался застывший на пороге Илья. Подойдя ближе, вор оценил антикварное изящество неожиданной находки. Высокое зеркало – единственный предмет во всей квартире – сияло внутренней благородной красотой даже под слоем пыли.
