Старые выцветшие фотографии в деревянных рамках. Пыльные полки с давно забытыми книгами. Заброшенные тетрадки с горько оставленными мыслями. Заплесневелые и потёртые обои с разошедшимися швами. Спущенные шторы, через которые давно не пробирается солнечный свет. Помятые старые газеты с пожелтевшими страницами на потрескавшимся письменном столе. Только на коричневом диване в самой маленькой комнатке есть что-то свежее – отложенное в сторону ведёрко с острыми куриными крылышками в панировке наряду с открытым и почти засохшим томатным соусом. Большинство крыльев обглоданы. Некоторые всё ещё ждут своего часа. Хозяин этой замшелой халупы всегда старается распределять соус равномерно и вплоть до финала, ощущая при этом максимальное наслаждение, но сегодня он так и не довёл свою помпезную трапезу до полного конца. Оказавшись под пеленой глубочайших умозаключений и жесточайших мыслительных ритуалов, очень быстро теряешь связь с реальностью. Но сегодня проблема была не в этом.
Осталось совсем немного времени до запланированного исхода. Впервые за долгое время владелец наконец-то решился покинуть место своей постоянной дислокации, чтобы отправиться в небольшой путь. Он выбрал дорогу, которая, по его искреннему убеждению, должна привести его сущность в какое-то новое, случайное, до сей поры неизвестное, но так страстно желанное и преисполненное энергией место. Только ради этой авантюры он осмелился не опустошить ведёрко до самого конца.
Если бы не присутствие в квартире единственной формы жизни и наличия свежих куриных крылышек, то любой таинственный соглядатай, неожиданно появившейся из ниоткуда в квартире, мог бы без тени сомнения сделать вывод, что в обителе давно никто не живёт. Квартира была практически лишена любых следов человеческого присутствия, словно это нетронутый дом давно похороненного мертвеца, в котором не обитают даже приведения.
Несмотря на наличие в жилище ещё одной комнаты, хозяин крайне редко заглядывал в неё, а если и заглядывал, то только на случай детальной проверки всех материальных вещей, находящихся в ней, с целью минимизации рисков непредвиденных обстоятельств, которые могли бы выбить его из колеи постоянной задумчивости. Так случилось и в этот раз. Мужчина наведывался в самую большую и ещё более запущенную комнату, часами рылся в затхлых и отдающих древностью вещах, вот только не желание длительного мыслительного процесса подтолкнуло его это сделать. Первое за многие годы, скорее всего многочасовое отсутствие в доме, рождало в голове этого человека страшные мысли и зловещие догадки. Он искренне боялся негаданных изменений, которые могли бы произойти в пристанище во время его долгого отсутствия. Это требовало длительной монотонности ради полноценного успокоения.
