Закат догорает, золотясь пылью, я накидываю на плечи подаренную им шаль, становится прохладно.
– Принесу чай. – Он похлопывает меня по руке. – Тебе имбирный?
Я благодарно улыбаюсь:
– Да, пожалуйста.
Он быстро уходит и возвращается с двумя чашками и коробкой печенья.
Солнце высвечивает его светлые волосы розовым, выделяя стройную фигуру на фоне белого забора и резной зелени. Модная толстовка, укороченные джинсы. Молодой и красивый – и я жадно смотрю на эту яркость.
Пахнет тёплой травой, отцветшими яблонями и дальней грозой, я закрываю глаза, подставляя лицо лучам, стараясь надышаться вечерней росой.
И печенье рассыпчатое, и чай ароматный.
– Вкусно? – Он пододвигает ко мне коробку.
– Очень, спасибо. Ты когда приедешь? – Я вглядываюсь в черты его лица с тревогой и надеждой.
– Только в конце недели. – Он грустно кивает. – Раньше не получится, извини, мам.
Через пару минут он встаёт, я тоже. Он открывает дверь, пропуская меня вперёд.
Цепь юркой змеёй ползёт по стриженой траве, втягиваясь обратно в дом. Я останавливаюсь посреди прихожей, где она крепится к железному диску, ожидая, когда он отстегнёт металлический браслет с правой щиколотки.
– Мам? – вопросительно поднятая бровь. – Ты же знаешь правила.
– Ах да, – приседаю на корточки и кладу ладони на пол.
Он наклоняется и отстёгивает меня, затем я встаю. Он крепко обнимает за плечи, и мы синхронно идём по коридору, оставляя сбоку гостиную, к непримечательной снаружи двери.
Останавливаемся. Он широко улыбается, открывая её своим ключом:
– Не грусти, что тебе привезти?
– Книгу, – мне не хочется уходить, – может быть, варенья – вишнёвого или малинового.
– Варенья? Вишнёвого? – На его щеках появляются ямочки. – Хорошо, мам.
Дверь распахивается, автоматически включается яркий свет, освещающий узкую лестницу вниз. Я, склонив голову, послушно спускаюсь в подвал, он за мной. Одиннадцать ступенек. За последние почти три года я знаю наизусть каждую из них. Ритуал всегда повторяется.
Спустившись, мы останавливаемся посреди небольшой комнаты.
– Моё самое нелюбимое время, – он кладёт мне руку на голову, и я мгновенно приседаю на корточки, прикладываю ладони к полу, – правая или левая?
Я задумываюсь, на какой ноге меньше синяков:
