По дневнику Великого Героя Горицвета,
что был написан давным-давно, поврежден и частично восстановлен мною
Мышцы содрогнулись в беспокойном сне. Он очнулся, жадно втягивая прохладный лесной воздух. В груди от пробуждения забил набат.
«Значит… и это тоже не сработает», – обреченно подумал он, отметая очередной план.
– Опять кошмары? – спросила она, помешивая тусклые угли.
– Да… нет. Просто сон.
Он облизнул обветренные губы, потер лицо ладонями.
– Опять мы вторую неделю в дороге, – между прочим отметила она.
Звезды таяли в холодной, безлунной ночи. Девушка обернулась на восток, где за облетевшими, черными ветвями уже серел краешек неба. Она доложила в костер оставшийся хворост – тепла от него будет мало. Затем поднялась, кутаясь в одеяло, на выгоревшем теле которого сверкали белые раны ватной подбивки, и присела рядом.
– Нельзя бесконечно гнать себя. Поспи сегодня подольше, у нас хороший запас.
Он приподнялся, откинув свое одеяло, еще раз потер глаза, снося ломоту в задеревенелых мышцах. Спать совершенно не хотелось, но понимал, что надо.
«А может, не так уж и надо?»
Он поспешил отогнать эту тщедушную мысль. Телу же пообещал: «Скоро! Очень скоро отдохнешь».
Сухие ветви разгорались, освещая поляну, и в этом свете волосы девушки переливались теплой медью. «Глупая. И что она во мне видит?»
– Сама-то? – ответил он и зябко дернул плечами. – Когда последний раз нормально спала? Не нужно меня сторожить каждую ночь. Волки не унесут.
В далеком краю тихого осеннего леса, будто в насмешку, протянулся жалобный вой.
– Какая забота, поглядите на него. Можно подумать, я из-за волков переживаю, – улыбнулась она, опустив взгляд на кипу стрел, что лежали подле его спальника.
Она вдруг поднялась, скинула свое одеяло с плеч и широко взмахнула им, на секунду скрыв звезды на небе. Ватник приятно придавил его сверху, сберегая тепло.
– Зачем? – хмуро спросил он. – Ты, конечно, с севера, но ведь околеешь без одеяла, и вообще… Ну что ты делаешь?
Девушка распутала одеяла возле его ног и с ловкостью ласки скользнула сразу под оба, юрко прижавшись теплой спиной к его груди.
– Не уснешь, пока не согреешься. Надо поспать! – настояла она.
И как тут поспоришь? «Что ж, поспим. Совсем… чуть-чуть».