Глава 1.
«Вы должны присутствовать на процедурах… Мы все понимаем – дело молодое, но правила есть правила».
Немного полноватый директор санатория сидел на бежевом гостиничном стуле. Перед ним на небольшом диванчике находилось двое подростков, лет по семнадцать каждому.
«Но…»
«Не но. Вы подписывали соглашение. В седьмом пункте стояло, что человек, не имеющий медицинских противопоказаний, обязан посещать процедуры! Право слово, я не понимаю в чем проблема… Они же абсолютно безболезненные, а многие даже приятные… Хотя… кажется я понимаю в чем дело»…
Директор масляно улыбнулся и произнес через небольшую паузу:
«Я поговорю с медперсоналом, чтобы вы принимали «жемчужные ванны» вместе… А? Как вам такая идея»…
Подмигнув директор встал, вязко опираясь сначала на сиденье, потом на спинку стула… Тяжелые отекшие руки обтягивала полупрозрачная тоненькая кожица, сквозь которую просвечивались иссиня-зеленоватые нитки сосудов.
Разговор был окончен. Я и Рита остались сидеть на диванчике.
***
Мы бежали, приятно задыхаясь от волнения и удовольствия. Шмыгнув с завтрака и схватив несколько бутербродов про запас, мы вновь улепетывали от навязываемых процедур. Черт знает, что на нас тогда нашло. Просто какая-то безалаберная беспечность, юношеский максимализм и нонконформизм, нежелающий подчиняться никаким правилам.
Администратор и медсестра заметили наш побег (не могли не заметить), но останавливать не стали. Два прогула – еще допустимый срок. Как потом выяснилось, обычная трехнедельная программа допускала четыре пропуска, а мы приехали на целый месяц…
На территории санатория был чудесный сосновый парк с гравийными дорожками. Мы с Риткой быстро ходили по нему, сбегая с основного маршрута для тех быстрых и жарких поцелуев, которые знакомы только первой любви. Мы, прячась даже там, где нас никто не мог видеть, наслаждались непонятной и незнакомой свободой.
Внезапно из-за деревьев выбежал человек. Он, уже далеко не молодой мужчина с изодранными сединой темными волосами, постоянно оглядывался и запахивался в широкий черный макинтош; сзади, откуда не возьмись, раздался лай немецких овчарок. Увидев, как мы тайком целуемся, человек взволнованно спросил:
«Вы живите в третьем корпусе, так?»
«Да…»
«Прошу вас, пустите меня. Я также, как и вы уклонист. Умоляю, меня преследуют
