Глава первая. Начало.
Аристарх ворвался в жизнь, как метеор, с первой секунды существования однозначно и ярко сообщив миру, что он есть. Принимавший роды молодой врач оказался немного обескуражен, так как младенец не заорал обычным голосом грудничка, а резко рыгнул, будто кроме пива в его жизни не существовало ничего другого. Кто-то скажет – ерунда, всякое бывает, но опытная медсестра, которая принесла маленького Аристарха матери, дрожащим голосом поведала, что в мир вошёл очень необычный, отмеченный Богом ребенок.
Правда, дальнейшая жизнь Аристарха лихо скорректировала смелое утверждение младшего медицинского персонала, так как детство и юность будущего гения проходили буднично и даже немного скучно. Тот рос плаксивым мальчиком, любил кошек разной масти и читал всё, что пылилось в огромной домашней библиотеке. Богатый внутренний мир ребёнка складывался из бесконечных книжных историй, а подростковый период, пришедшийся на девяностые, наделил мальчика изрядной долей цинизма и, как ни странно, ничем не убиваемым оптимизмом.
От отца Аристарх унаследовал звучную фамилию Майозубов и одно весьма неоднозначное физическое достоинство. Его отец, в силу неразрешимого внутреннего конфликта и невероятного инфантилизма, не желал семьи и, поддавшись противоречивым грёзам, сразу же отказался от участия в жизни малыша, убежав с проезжавшим мимо бродячим цирком. Больше о нём не появлялось никакой информации. То ли он сам хорошо заметал следы, а, может, потому что бдительная соседка Марина Ивановна, по какой-то странной причине, скрывала, что периодически видела его и даже очень близко общалась, при этом сообщая ушлому папашке какие действия предпринимались по его поиску.
В десять лет чуть повзрослевший Аристарх совсем перестал ждать отца и написал первый более-менее осмысленный стих, который поставил точку в бурных переживаниях юного отрока:
Я ждал тебя, надежды полный,
Мечтая встретить источник меня.
Вопрос к тебе есть, и вполне законный
Зачем ты исчез, ну и что за фигня…
После этих по-детски наивных строк, Аристарх, осознав, что чуда встречи не будет уже никогда, погрузился в свою обычную жизнь, наполненную уроками, книгами, машинками и несбыточными мечтами о неведомом тогда чуде компьютере. Шёл безрадостный тысяча девятьсот восемьдесят девятый год, великую страну готовили к развалу, отчаявшийся народ оптимистично надеялся на перестройку пятнистого балабола Горбачева, а самые ушлые и циничные сограждане жадно потирали ручонки, в надежде вдоволь нажиться в этот чёрный для державы период, и что важно, все наивно верили в лучшее, которое демиурги тех времён даже не думали закладывать в свои лисьи планы. Спустя шесть лет, в тысяча девятьсот девяносто пятом году, Аристарх написал несколько строк, довольно точно характеризующих то непростое время: