Глядя в белый пластиковый потолок палаты, я рассуждал: какова
вероятность встретить в огромном городе человека, которого ты
знаешь? Несомненно, она выше, чем шанс увидеть человека, с которым
ты спал. Речь, естественно, идет о женщине, так как я стопроцентный
натурал с наглухо задраенным черным ходом. Той самой женщине,
которой я когда-то обещал волшебную ночь. Мало кто знал эту
историю, и, даже те, кому я рассказывал ее, уверенны, что речь шла
о моем друге, безумно влюбленном в нее. Так вот, какова была
вероятность встретить именно это стервозное создание тем
злосчастным днем? А ведь все начиналось так хорошо...
Я вылетел из обшарпанного подъезда
Вовиного дома с предвкушающей улыбкой на губах. Роман с Наташей
бурно развивался, что меня весьма и весьма радовало. Даже то, что
он может прекратиться в любой момент, пока меня не заботило. Была
большая вероятность того, что девушка может оказаться козой, в этом
случае она будет со мной ровно до тех пор, пока у меня есть
капуста. Но кое-чем я успел насладиться, а это, определенно, уже
успех.
Я поймал желтое такси с черно-белой
шашечкой и назвал адрес жующему жвачку водителю с мешками под
глазами. Видимо, бедолага крутит баранку день и ночь. Мы поехали
все в тот же парк, в котором я уже однажды гулял с Наташей. Она
предложила встретиться именно там. Захотелось ей побродить по
осеннему парку. Без фото в опавшей листве вряд ли обойдется.
Я подумал, что это может быть наша
крайняя встреча перед моим погружением в игру на два месяца.
Немного куснула совесть, совсем немного, считай, что нежно
поцеловала. Я в очередной раз соврал Наташе, сказав ей, что одна
компания предложила мне подписать контракт на два месяца и слетать
заграницу на заработки. Девушка либо поверила мне, либо сделал вид,
что поверила. Вопросов задавать она не стала. Если бы не та
история, после которой я оказался в ее санатории, то у нее бы они
просто не возникли. Ничего удивительного в таких поездках нет.
Тяжело найти хорошую работу в стране, которая стала сырьевым
придатком других. Многие годы сильные мира сего доят ее как
безразмерную корову. Надеюсь, когда-нибудь этому придет конец.
Внезапно на лицо упала тень. Я
повернул голову и посмотрел в мутное окно. Над дорогой, по
специальным путям, несся магнитоплан — поезд на магнитной подушке.
Он начал тормозить перед очередной станцией. На его боку стало
отчетливо видно изображение улыбающегося азиата, жмущего руку
человеку со славянскими чертами лица. Внизу надпись «Братья навек».
Из магнитоплана вытек ручеек хмурых людей, другой, такой же ручеек,
кутающийся в верхнюю одежду, проник внутрь вагона.
