Я снова посмотрела на часы.
Была уже половина десятого.
Свекровь сказала, что Михаил приедет от восьми до девяти, а сейчас уже девять тридцать…
Мне было беспокойно, и не оставляло неприятное чувство, что кто-то смотрит в спину. Однако, сколько я ни оборачивалась, мне не удавалось перехватить ничей взгляд.
Мимо меня третий раз прошел сутулый мужичок с бегающими глазами, то и дело выглядывающими из-под надвинутой на лоб кепки. Заметив мой затравленный взгляд, он отвернулся и отошел в сторону.
Я следила за ним из-под опущенных ресниц. Он немного выждал, подошел к дремлющей на скамье тетке и покатил стоящий рядом с ней чемодан.
Слава богу, это обычный вокзальный воришка, а не то, чего я так боялась!
Я хотела уже разбудить тетку, но она сама проснулась, вскочила и кинулась вслед за вором, заполошно крича:
– А ну стой, ворюга! Отдай чемодан! Отдай, тебе говорят! Отдай! Держите вора!
Воришка бросил чемодан, нырнул в толпу, которая вытекала на перрон из прибывшего поезда, и бесследно исчез.
Тетка схватила свой чемодан, погрозила вслед вору кулаком и вернулась на прежнее место.
А я снова взглянула на часы.
Девять сорок пять.
Да что же это такое… велели мне ни в коем случае не опаздывать, говорили, насколько все серьезно, а сам…
Я снова – который уже раз – огляделась.
На вокзале царила обычная вокзальная суета, люди спешили на посадку, другие выходили в город. Таксисты-частники ловили клиентов. Один из этих таксистов показался мне подозрительным – он только ходил взад-вперед по перрону, не подходя ни к кому из пассажиров, не предлагая свои услуги…
Но тут среди толпы прибывших появился самоуверенный господин в кашемировом пальто, без чемодана, с одним только дорогим винтажным портфельчиком в руке. В толпе суетливых, озабоченных пассажиров он выглядел как акула среди стаи рыб-прилипал.
И тут подозрительный таксист оживился, бросился через толпу к кашемировому господину, деликатно подхватил его под локоток и что-то заискивающе залопотал.
Все понятно, он ждал крупную рыбу, не желая размениваться на вокзальную мелюзгу…
Я снова взглянула на часы.
Десять ноль две.
И снова я почувствовала спиной пристальный, неотступный взгляд…
Нет, больше ждать невозможно!
И все-таки я снова посмотрела на часы. Все сроки прошли. Свекровь сказала, что Михаил будет ждать меня у поезда, но поезд давно ушел. Михаила в нем не было, он не мог пройти мимо меня, он знал, что я его жду.
