Слышу голос из прекрасного далёка,
Голос утренний в серебряной росе,
Слышу голос, и манящая дорога,
Кружит голову, как в детстве карусель…
(из советской песни)
Кидаем пацаны, – сказал Юрка, и они сбросили с плеч пятиметровый кусок кабеля в свинцовой оболочке. Потом, утерев с лиц пот, уселись рядом на траву под старым дубом. Генка достал из кармана сигарету, чиркнул спичкой и пустил по кругу. Все трое с наслаждением затянулись.
– Интересно, сколько за него получим? – толкнул ногой кабель Сашка.
– Гривен* сто пятьдесят, может чуть меньше – прикинул на глаз Юрка.
Все трое дружили, жили на соседних улицах и ходили в одну школу. Этой весной перешли в восьмой класс.
Юрка носил фамилию Грачев. Был выше друзей на голову, жилистым, смуглым и задиристым. Уличное прозвище – Грач. Второй из ребят – Сашка Гриценко, приземистый крепыш со светлым чубом, имел кличку Сивый. Последнего, худенького и с раскосыми глазами Генку Ванфа, оба звали Китайцем. Он не возражал. Его предки сотню лет назад пришли оттуда в Донбасс, где и остались.
– Давайте искупнемся, – почесал облупившийся нос Сашка.
– Умная мысля, – отщелкнул в сторону обжегший пальцы бычок Юрка.
Ребята стащили выцветшие футболки с шортами, резиновые шлепки и замелькали пятками к ставку.
С неба вовсю жарило июльское солнце, но вода была прохладная, на дне били ключи. Ставок звался «Менжинским», по имени шахты, руины которой примыкали к балке. Там, в трансформаторной подстанции, друзья и добыли кабель.
Минут двадцать они плавали, ныряли и играли «в жука».
Потом загорали на теплом песке, глядя, как в небе плывут легкие облака.
– Жрать хочется, – прервал молчание Генка. – Айда сдадим металл.
– Айда, – откликнулись остальные. Встав и отряхнувшись, вернулись к дубу. Одевшись и взвалив на плечи ношу, потопали через территорию шахты. От нее остался высокий, уходящий в небо террикон, два наполовину разобранных копра* ла пустые коробки зданий.
Еще до рождения ребят, здесь под землей добывали уголь их деды. В то время, по рассказам взрослых, все жили в стране называвшейся СССР. В ней было пятнадцать союзных республик. Потом Союз распался. Та, где жили теперь, называлась Украиной. На национальном языке «Нэзалэжной». Его, кстати, знал только Сашка, родители которого были из Полтавы. Юрка с Генкой едва понимали.
