Шарлотта
Дождь лил как из ведра. Недовольно проворчав что-то себе под нос, она втянула шею в потрёпанный меховой воротник и направилась в сторону дома. Ужин был сегодня довольно сытным. Хосе, милый пожилой работник ресторана, припас для неё особенное угощение. Она улыбнулась, вспоминая лицо старика. Не все они плохие…
Её цепкий взгляд выхватил яркое пятно за пеленой дождя. Она остановилась, чтобы присмотреться. Это был маленький мальчик. На вид ему было около пяти лет. Он сидел на асфальте и плакал, прижав ноги к груди. Его ярко-синий жилет выделялся на фоне общей серости.
– Бедный малыш, – проговорила она хрипло, плотнее закутываясь в буро-белый мех. Она собиралась было продолжить свой путь, как вдруг мальчик поднял на неё свои большие карие глаза. Его щёки были мокрыми от слёз вперемежку с дождём.
– Мисс, – слабо позвал он.
Она смотрела на него исподлобья, не решаясь двинуться с места. По её меху стекали струйки воды, капая на почерневший от дождя асфальт. Она выдохнула.
– Прости, малыш. Я не могу помочь тебе, – сказала она и отвернулась, чтобы уйти.
– Пожалуйста, – полепетал мальчик и протянул руку. – Я потерялся.
Она остановилась. Медленно повернув голову, она посмотрела на него. Дрожа от холода, он тянул к ней руки. Его глаза, наполненные слезами и страхом, молили её о помощи.
– Несчастный, – тихо проговорила она. – Ведь не твоя вина, что ты оказался здесь.
Она обвела взглядом снующих туда-сюда людей, которые, спеша по своим делам или просто стремясь поскорее укрыться от ливня, пробегали мимо малыша, не обращая на него никакого внимания. Какая-то девочка, заметив его, протянула к нему руку, но была тут же одёрнута своей мамой. Оглядываясь на несчастного малыша, девочка и её мама вскоре растворились среди серой массы людей.
Она задумчиво потёрла подбородок, после чего направилась к мальчику. Когда она подошла к нему, он поднял на неё глаза.
– Мисс, я потерялся, – повторил он, глотая слёзы.
Она присела перед ним на корточки.
– Как тебя зовут, малыш? – спросила она.
– Голд, – ответил мальчик.
Он с надеждой посмотрел на неё. На вид ей было чуть больше тридцати, черты её лица были мягкими, правильными, однако жизнь на улице наложила на её красоту неблагоприятный отпечаток, добавив ранних морщин, вызванных постоянной усталостью в борьбе за выживание, и лишив её ярко-зелёные глаза когда-то искрящегося в них блеска.
