Месяц спустя
Весь месяц Людмила Громова практически не появлялась на людях. С сыном отношения после похорон были натянутые.
Точнее, их вообще не было. Егор не брал от матери трубку, сообщения усиленно игнорировал.
Людмила пробовала звонить с «левых» номеров, но сын, услышав ее голос, тут же сбрасывал звонок.
Осознав, что впервые в жизни, наверное, ее сын держит свое слово, данное у могилы жены и дочери, судья Громова печально вздохнула.
Неужели она осталась совсем одна?
Варвара видеть мать тоже не хотела, да и честно говоря, Люде она не особо-то была нужна.
Наследство, которое судья Громова так хотела заполучить, было у нее в руках.
С сестрой прошлая встреча расставила все точки над И. Лариса прощать обиду не собиралась.
Старший сын Людмилы Игорь сильно взъелся на мать, поняв, что та не собирается делиться наследством.
Людмила обвела печальным взглядом стены своей квартиры: и кому сейчас нужны все эти хоромы?
А сколько всего плохого случилось в ее жизни за эти годы…
Но ведь еще пару лет назад, до встречи с Юлей Климовой, ее жизнь просто кипела и двигалась по проторенной колее.
Егор мог бы жениться на дочери депутата. Пара бы нарожала ей внуков, и все бы были счастливы.
– Эх, если бы не Климова, – недовольно проворчала женщина, крепко стиснув зубы.
Но за что сейчас можно было винить Юлю? Ее не было в живых, а жизнь судьи все равно была наполнена печальными красками.
Любимая внучка, которую Люда приняла совсем недавно, легла в могилу вместе со своей матерью.
И кто в этом виноват? Женщина поморщилась, пытаясь отогнать от себя мысли в причастности к смерти снохи и внучки.
Людмила подошла к зеркалу и вгляделась в свое лицо, испещренное мелкими морщинами.
Как же она постарела за это время! Куда делась былая красота? Мешки под глазами, обвисшая кожа на скулах.
Печальные раздумья женщины об увядшей красоте были прерваны телефонным звонком.
Людмила дрожащими руками схватила телефон и разочаровано уставилась на экран монитора.
Нет, это был не Егор. Звонил Николай, который, в отличие от других людей из бывшего близкого окружения женщины, просто не желал ее забывать.
– Чего тебе, Коля, нужно? – сдержанно выпалила в трубку женщина, не считая нужным поздороваться.
– Люда, здравствуй, – еле ворочая языком, ответил мужчина.
Судья Громова недовольно поморщила нос. Коля явно был пьян, а это значило, что он опять заведет свою старую песню о том, как он ее сильно любил и как до сих пор несчастен.
