– Ох, Аня, аккуратнее!
Красный блестящий шарик съехал на самый край еловой лапы, но свалился не на пол, а в отцову ладонь.
– М-молодец, Виталий Семенович! – зааплодировал Алеша, их юный сосед.
Отец Ани с победоносным видом навесил шар обратно на ветку и откатил инвалидное кресло назад. Ноги у папы отнялись еще по осени. Летом он переболел ковидом, и вроде бы обошлось без реанимации и видимых осложнений, но одним октябрьским утром Виталий Семенович не смог подняться с кровати. «Последствия “короны”, – разводили руками врачи. – Что отнимет, когда вернет и вернет ли вообще – неизвестно».
– И так Паштет елку каждый год роняет, хоть ты игрушки не бей, – проворчал отец.
Кот Паштет зевнул со своей лежанки: «И в этом году уроню».
Аня лишь пожала плечами.
Навесили последние украшения, Алеше было дозволено включить гирлянду.
– Елочка, г-гори! – сказал он, и дерево удивленно заморгало цветными огоньками, а в комнате поселилось ожидание скорых чудес. Было двадцать пятое декабря.
– Ну вот, вроде бы красиво получилось. Правда, гарантирую, что мама придет с работы и все равно что-нибудь перевесит по-своему.
– Да! – воскликнул Алеша. – А мы с м-мамой тоже будем вечером украшать, у себя. Д-два раза к Новому г-году готовиться… Д-два счастья!
– Точно, ты целых два раза будешь елку наряжать.
– Спаси… – заулыбался Алеша.
Ему было четырнадцать. Он жадно глотал статьи по астрофизике и мог часами говорить о сингулярности, но терялся, если его отправляли в магазин за хлебом. Он упрямо говорил «пожа» вместо «пожалуйста» и «спаси» вместо «спасибо».
– Пойдем, – сказала Аня, закидывая учебники в сумку, – провожу тебя домой, а сама в институт – у меня же зачет вечером. Пока, па!
* * *
Зачет Аня сдала автоматом: второй курс филфака отпустил ее на праздники без хвостов. Домой она возвращалась через вечерний парк – небо было ясным, редкие звезды все-таки пробивались через свет городских фонарей. Вчерашний снег уже немного осел, но все еще сверкал и казался пушистым. Доносились звуки с катка – смех, музыка, крики, но здесь, на дорожке, было тихо и малолюдно.
На одной из пустых скамеек Аня заметила черный футляр – в такой поместилась бы скрипка или укулеле. Хозяина рядом не было. Забыл, что ли, кто-то? Поддавшись любопытству, девушка подошла и раскрыла футляр; старомодные защелки глухо бряцнули. Ну да, скрипка обыкновенная – лакированный деревянный корпус, смычок, струны. В самом уголке деки сверкал позолоченный оттиск – полумесяц и несколько звезд.