― Как же приятно, укутаться в тёплый плед, когда на улице мороз! ― сказала бабушка и вдохнула пары клея.
В хорошо протопленной комнате, среди старинной советской мебели, в тяжёлом мягком кресле сидела бабушка Глаша в свитере, очках и пледе, и склеивала разбитый чайник на несколько кусочков чайник. После выдавливания «Момента» пары моментально поднимались в воздух и растекались по комнате. Довольная бабушка жмурилась от ласкового солнышка, падающего из окна, и натоптывала шерстяными носками какую-то мелодию.
В метре от бабушки стоял стол-книжка, ждущий предстоящей новогодней разборки, а на нём, помимо скатерти, лежала девочка лет шести, вычерчивая зигзаги в прописной тетради. Выглядела девочка уставшей, и даже усы из русой косы не веселили её. Казалось, что она провела в этой полусидячей позе всю ночь.
Почти семилетняя Любава периодически оглядывалась на безмятежно вздыхающую бабушку, и с шумом выдыхала воздух. Её взгляд притягивал зимний день: мороз и солнце, как писал Пушкин. Но родители строго-настрого запретили ей гулять, пока она не закончит пять ежедневных страниц прописей.
– Кому нужны эти прописи! ―ворчала под нос Любава. ― Лучше бы рассказали что-нибудь про динозавров или инопланетян.
Она задумалась на секунду.
– Баба!
– Что, дитятко?
– А что нужно делать, если инопланетяне прилетят?
Бабушка распахнула глаза.
– А что у нас гости будут? Твоя мама ничего не говорила.
– Да нет, баба, инопланетяне – это такие су-щест-ва, которые на Меркурии живут.
– Какие куры?
– Да, баба! ― взбесилась Любава и пробурчала себе под нос: ― Эти взрослые ничего не понимают.
Спустя несколько минут вычерчивания прописей Любава осилила вторую страницу и с сожалением посмотрела на свою работу.
– Могла бы и лучше, ― оценила она и посмотрела на бабушку. Та, опустив подбородок на грудь, сопела носом.
И тут ей в голову пришла плохая и одновременно хорошая идея.
Любава перелистала три страницы назад и стерла карандашные отметки с номерами на полях. Подписала новые страницы, схватила дневник и потрясла бабушку за колено.
– Бабуля, вставай!
Баба Глаша только успела открыть глаза и сразу же почти получила дневником по носу.
– Баба, я сделала! Смотри, мама мне в дневнике написала, нужно сделать с семнадцатой по двадцать вторую страницы, вот я сделала, смотри, можно гулять?