Поезд, тяжело постанывая, остановился и сообщил об этом протяжным, приглушённым гудком. Тонкое стекло задрожало, будто от испуга, но спустя пару секунд стояло в раме так же ровно и неподвижно, как прежде. Я поглядываю в окно из-под короткой шторки. Ничего не видно: мелкие капли накрапывающего дождя застилают обзор и превращают картинку за окном в цветные пятна.
Сквозь щели в тесное купе протискивается ноябрьский промозглый ветер. Шторы из алой, слегка выгоревшей с обратной стороны ткани не пускают холод дальше, но я всё равно озябла. И водолазка не спасает.
Я натянула одеяло до макушки и нехотя потянулась. Вылезать из тёплой постели совсем не хочется, но голодный желудок настаивает на обратном. Остановка продлится минут сорок. Успею пройтись и позавтракать. Одежда лежит на соседней постели. Я выдохнула, скинула одеяло и быстро оделась.
Кожа тут же стала гусиной, и каждый мускул напрягся от пронизывающего холода. Мурашки оставались ещё какое-то время, даже когда на мне оказалась тёплая одежда. Я застелила кровать тяжёлым пледом-покрывалом в крупную сине-зелёную клетку, надела ботинки и пальто.
В коридоре гуляет сквозняк и полно народу. В тамбуре тоже толпятся. Все хотят выйти на улицу, подышать свежим воздухом, позавтракать. Есть какое-то своё очарование в еде, которую ешь в дороге. Она имеет особый вкус. Что-нибудь совершенно обыкновенное, но вкуснее любой другой еды, даже самой изысканной.
Станция небольшая. По крайней мере так кажется, глядя на перрон с одной стороны поезда, а с его другой стороны простилается поле. Оно рыжее от засохшей травы и пестрит бурыми пятнами из опавших листьев. В паре метров от рельсов торчат из груды валунов три голых дерева. Здесь повсюду природа. Говорят, её виды успокаивают. Но я как нигде больше ощущаю гнёт. Будто поле и то какое-то ненастоящее и на самом деле здесь давно всё умерло.
Железнодорожное полотно уходит вперёд и в низине обрывается в облаке тумана. Тяжёлые тучи уже вторые сутки проливаются на землю дождём. То он моросит и слепит глаза, то льёт, как из ведра.
Я подняла воротник пальто, спрятавшись от ветра, и пошла исследовать станцию. Есть хочется ужасно.
Перрон затянут людьми. Над головами приезжающих из глубин железнодорожного вокзала тянутся манящие ароматы горячей еды, чая, кофе и сладостей. Я пошла на запах, который показался мне самым вкусным. От него в животе протяжно заурчало. Пахнет картофельным пирогом и сладким чаем не то с бергамотом, не то с лимоном.
