Его учительница открыла дверь и войдя, едва скользнув по нему взглядом, внимательно оглядела пустой класс. После этого она снова посмотрела на мальчика сверху вниз мелкими и колкими, как тонкий, утренний лёд на лужах глазами, и строго спросила:
– С кем ты только что разговаривал? Почему опять кричал? И зачем стучал ногами в дверь, когда тебе было велено спокойно дожидаться в этом кабинете своих родителей?
– Мисс Нейман, – очень тихо, глядя на неё расширившимися от ужаса глазами, произнёс мальчик, – этот мужчина снова был здесь, – вздрогнув, он затравленно оглянулся, выглянул в коридор, и затем добавил:
– Только что…
– Гм, вот как?! – снимая очки и потирая переносицу, задумчиво произнесла Джулия Нейман, неопределённого возраста женщина с постным, бледным лицом и гладко зачёсанными назад, несвежего вида волосами. Коричневый, висевший на ней мешком костюм – тройка, казался снятым с чужого плеча. Она внимательно посмотрела на своего ученика, рыжеволосого, веснушчатого мальчишку лет восьми или девяти, и холодно поинтересовалась:
– То есть ты продолжаешь утверждать, Патрик Мак Кензи, что в твоём отвратительном поведении снова повинен некий господин в чёрном пальто и золотых очках, которого никто кроме тебя ни разу не видел?
Патрик прекрасно расслышал в её голосе угрожающие нотки, которые, насколько он знал из своего, почти трёхлетнего пребывания в начальной школе ничего хорошего ему лично не обещали, но страх перед тем таинственным и страшным, о чём пытался сказать ему тот странный человек, был гораздо больше даже всесильной и ужасной мисс Нейман. Поэтому он опустил голову, шмыгнул носом и дважды кивнул.
– Ну, знаешь, – слегка наклонившись к ребёнку, почти не разжимая губ, произнесла учительница начальной школы небольшого, провинциального городка на юго-западе страны, – это слишком даже для тебя, Мак Кензи… Да будет тебе известно, что из этого кабинета никто не выходил, так как я с мистером Брауном, всё это время находилась в коридоре… До каких пор, в конце концов, ты будешь испытывать моё терпение? – она выдержала паузу, затем медленно выпрямилась и отчеканила:
– Так вот, я отстраняю тебя от занятий на два учебных дня, с обязательным посещением психолога.
– Я говорю правду, мисс Нейман, – всхлипнул малыш, – прошу вас, поверьте мне… Мама! – кинулся он к заглянувшей в класс высокой женщине с ярким румянцем и пышными каштановыми волосами, поднятыми кверху и частично опадающими наподобие волнистого, с проблёскивающими золочёными прядями, веера. Женщина находилась на большом сроке беременности.
