Привычка возвращения весны: веяния и странствия

Автор выражает искреннюю признательность Сéргию Михайловичу Чукину за попечительскую помощь в издании книги.

В оформлении использованы живописные работы волгоградского художника Анатолия Александровича Михайлова.

© Батурина Т. М., 2021

© ГКУ ВО ЦИМТО, оформление, 2021

Стран-ствия. Стран-ники. Стран-ница. Про-стран-ство. Пространство стихов Татьяны Батуриной, собранных в этой книге, – Мироздание. В нём связаны воедино горы и долины, города и веси, север и юг, Запад и Восток. Прочитывая стихотворение за стихотворением, вместе с героиней-странницей идёшь из Петербурга в Москву, из Москвы в Волгоград, из Омска на Украину, оттуда вновь в Москву, а далее – Кипр, Стамбул, Рим, Ашхабад. И они не выстраиваются в одну линию, как маршрут путешествия на географической карте. Всюду – образ Руси, Святой Руси, «послушницы небес» с её храмами и крестами, свечами и лампадками, с её Куликовым полем – святым полем, с сердцем её – Москвой, где «сорок сороков крестов сияют воедино». Этот образ делает пространство объёмным, даже маленькая Бекетовка в Сталинграде, где прошло «перволетие» лирической героини, раздвигается до границ мироздания. Всё, где бы ни была героиня, проходит сквозь её сердце, и где бы она ни была, она возвращается на Русь, в родные донские, волжские степи, дорогие сердцу тем, что

В книге странствий Татьяны Батуриной ощущается связь с древнерусской литературой. Жанр «хождений», или по-древнерусски «хожений», в Святую Землю – духовный центр христианского мира, служил осознанию Руси как части этого мира. Не случайно и у Т. Батуриной рядом стоят Переславль-Залесский, Сергиев Посад, Синай, Иордан, Иерусалим, идут одной чередой лики Александра Невского, Сергия Радонежского, Иоанна Златоуста, Иоанна Богослова, Иоанна Лествичника.

А из Иерусалима мы сразу попадаем в глубь Руси, в село Молёбку, в самом названии которой – молитва, «христоприимный отдых ходока». И «Царьград от Царицына недалеко», между ними существует неразрывная внутренняя связь через имя, может быть, имя Самой Царицы Небесной. Подобно тому, как Игумен Даниил в своём «Хожении» называет себя «игуменом русским», лирическая героиня видит себя на Святой Земле русской славянкой: