– Влахо, сын мой, ты должен найти ее и привести! Я чувствую ее! Наконец-то она пришла в этот мир. Наконец-то я смогу снова жить! Слышишь меня? Найди ее! Найди!!!
Звонкий и на удивление молодой голос матери пронесся под сводами тронного зала. Если не видеть ее – обескровленную, иссушенную веками жажды старуху, – можно было подумать, что говорит молодая женщина. Девушка. Сколько веков просидела она на троне Вайнских князей, ожидая этого часа? И вот…
– Мати, сколько раз повторять? Я не люблю, когда Вы меня так называете… – Я нехотя оторвался от созерцания гор, затянутых дымкой. В моем равнодушном, холодном голосе никто не расслышал бы и тени чувства. За века, проведенные в тюрьме безвременья, я научился справляться с жарким огнем ненависти и к этой женщине, некогда давшей мне жизнь, и к самой жизни. Да и жизни ли… Я сдержал вздох. Все бы отдал, только бы вырваться из этой ловушки… – Найти двойника… Хорошо! Но как? У нас нет ни капли животворящего нектара, чтобы открыть двери. Чтобы набраться сил для перехода!
– Есть! – Высохшие руки матери коснулись висевшего у нее на груди украшения. Странный узор – переплетение двух рук, удерживающих неограненный камень цвета пролитой крови – всегда притягивал мой взор. – Кровавая смола! Этот самоцвет находили в местах казни бессмертных во времена инквизиции. Он вернет тебя в мир живых.
– Самоцвет?
– Это – кровь, Влахо! Барон дал мне камень на тот случай, если он не сможет сам нас освободить! Это – твой путь в мир живых!
Мати сняла украшение и протянула мне. Терпеливо дождалась, пока я его надену, и тогда на башне раздались слова заклинания. Камень окутало рубиновое сияние, и меня опьянило невероятное, забытое чувство насыщения. Я зачарованно смотрел, как самоцвет начал медленно плавиться, превращаясь в самую настоящую теплую кровь. Багровые капли не успевали скатиться, жадно впитываясь в мою пергаментную кожу, наполняя меня жизнью. Силой!
– И Вы столько времени молчали? – С трудом преодолев дрожь наслаждения, я взглянул в горящие угольками глаза матери. Только бы не дать ей понять, что у нее больше нет надо мной власти. Я наконец-то смогу уйти и… оставить ее здесь! Никогда не думал, что однажды жизнь… нет, не жизнь – существование этой женщины окажется в моих руках. Мы ведь могли выбраться из безвременья сотни лет назад!
