Сейчас или никогда!
Алекс нёсся вверх по лестнице, как будто за ним гналось привидение. Он перепрыгивал сразу через две ступеньки, но вдруг споткнулся и упал.
– Упс!
Его руки болели так, будто их придавил целый дом. Но нужно бежать дальше! В его распоряжении всего несколько часов – а может, и меньше. Он поднялся и преодолел оставшиеся ступени уже с большей осторожностью. Наконец-то он снова окажется на чердаке, и ему никто не будет мешать!
Этот день настал! Сегодня он откроет запретную дверь, которую обнаружил во время одной из последних вылазок на чердак. Она была надёжно спрятана за развалившимся шкафом.
Запретная дверь – так назвала её бабушка, когда Алекс упомянул о ней за ужином. От этих слов веяло старомодным приключенческим романом, однако бабушка говорила очень серьёзно:
– Ни один из вас туда не зайдёт, ясно? Для вас это запретная дверь! Она для всех запретная. За ней находятся предметы, которые вам видеть вовсе не обязательно! Кроме того, там опасно. Кто туда войдёт, останется без ужина. И без завтрака.
Бабушка Ильзе часто пыталась решить проблему, угрожая оставить кого-то без произведений её кулинарного искусства. При этом она каждый раз делала строгое лицо и предостерегающе поднимала указательный палец, демонстрируя, насколько это для неё важно. Затем угрожала всю неделю потчевать провинившегося одним только чечевичным супом. И ничто не могло её переубедить.
Но, разумеется, своим запретом она лишь разожгла в Алексе интерес. О том, чтобы спокойно поужинать, не могло быть и речи. Его воображение заработало полным ходом – что же там, за запретной дверью?
Бабушка Ильзе, конечно, заметила, что Алекс витает в облаках. Она покачала головой и пробормотала:
– Весь в деда. – И продолжила нежно гладить кошку Кадабру, растянувшуюся у неё на коленях. Но Алекс подумал, что, возможно, он ослышался, ведь говорить о дедушке Аврелии в его семье было не принято.
Салли и Лив прибыли сюда из Нью-Йорка. Они были сводными сёстрами Алекса. Правда, они раздражали его так сильно, что были уже как родные. Девчонки мастерски умели надоедать.
Прошло уже больше двух лет, как Джон, отец близняшек, переехал из Нью-Йорка к маме Алекса. В целом мальчику нравилась его новая семья, хотя у мамы и Джона почти не оставалось времени на детей. Но так было и раньше. Отец Алекса редко проводил время с сыном.
