Ты открываешь глаза и осматриваешься. Комната твоей квартиры кажется немного другой, не такой, как была прежде, но понимаешь ‑ это твой дом. На стене, рядом с картиной, на которой изображен водопад, часы с маятником. Маятник раскачивается из стороны в сторону, но совсем тихо, без щелчков. Откуда‑то из прошлого, из подсознания, всплывает недостающий звук маятника, он звучит издалека, гораздо тише, чем должен. Это звук из памяти, а здесь и сейчас в комнате его нет.
Ты чувствуешь себя как-то иначе, легко и свободно, так, как не было прежде. Трудно вспомнить было ли когда-то раньше такое же хорошее самочувствие, когда ничего не беспокоит, ни душу, ни тело. Такое странное, необыкновенное чувство, словно воцарилась гармония между твоим внутренним миром и миром остальным. Тебе совершенно не интересно что было до этого момента, каким было утро, что происходило днем. Ты не помнишь этого и даже не возникает ни малейшего желания погружаться в воспоминания. По крайней мере сейчас. Перед тобой большое открытое окно с широким подоконником, на котором ничего нет, кроме кактуса в темно‑сером горшке. Земля в горшке влажная, поливалась вчера вечером или сегодня утром. Не помнишь. Дверь на балкон тоже открыта, и ты выходишь.
Оглядываешься и делаешь глубокий, восторженный вдох полными легкими. Как можно было не замечать столь приятно прохладный и свежий воздух? Ноги почти стали ватными, и голова слегка закружилась, словно в хмельном дурмане.
Все вокруг кажется каким–то другим. Ты не пытаешься вспомнить каким это было пару дней назад или того больше, пару месяцев. Ты наслаждаешься тем, что видишь сейчас и пытаешься сформировать всю картину в, словно опустевшем, разуме. Был ли когда-то прежде так прекрасен закат, как сейчас, со своими багрово-синими переливами в облаках, с таким же ярким красноватым солнцем и бодрящей прохладой. А ветер, сколько в нем заботы, словно руками обнимает, такими родными, теплыми, почти материнскими, ласкает волосы на голове и кожу под ними, до мурашек по всему телу. Легонько трогает незримыми руками одежду, отчего волосы на теле вздымаются дыбом и бросает в легкую, приятную дрожь. Ты едва заметно улыбаешься, так, чтобы только уголки губ немножко приподнялись. Улыбка недопонятой радости.
Куда-то напрочь испарились все тревоги и думки о каких бы то ни было житейских заботах. Может их и вовсе нет, и не было никогда. Все кажется слишком странным для того, чтобы быть правдой или реальностью. Надеясь убедиться в том, что все происходит на самом деле, легонько касаешься рукой другую руку, чувствуешь прикосновение, но ни к телу, а к кончикам волос, прикосновение свое… и чье-то еще, едва заметное. Это ветер. Он снова ласков и нежен, неспешно покрутился вокруг и снова отступил.
