В мире грабителей, насильников, убийц и прочего нелегитивного жулья самыми уважаемыми и квалифицированными считаются карманники. Они, как правило, и составляют девяносто девять процентов «воров в законе».
В мире финансистов, политиков и прочего легитивного жулья самыми хитрыми и беспощадными считаются кидалы[1].
Мы с моим напарником Константином тоже считаем себя кидалами. Но кидалами высочайшей квалификации.
Мы кидаем кидал.
У кидал много своих специфических правил в этой жуткой игре, но у нас с напарником есть одно особенное правило – мы никогда не кидаем простых людей, честным трудом зарабатывающих себе на жизнь. У этих бедняг и без нас много проблем и несчастий.
Хотя проблемы есть и у нас.
Например, в нашей профессии самое трудное – это найти напарника.
Напарника, который бы тебя самого не кинул.
Но если уж нашел такого, то это на всю жизнь.
«Таким» и стал для меня Константин.
Он родился прирожденным кидалой. Это было у него наследственное. Еще в младенческом возрасте его кинули мама и папа.
Кинутого с соской во рту, его подобрали сердобольные люди и определили в дом малютки.
Потом у Константина был долгий путь среди добрых и не совсем добрых, но совершенно чужих ему людей.
Я познакомился с ним случайно, когда слегка придавил его бампером своего очередного БМВ.
Константин мыл заднее стекло джипа, остановившегося у светофора на перекрестке. Не то джип дернулся назад, не то я дернулся вперед, но этим маневром мы слегка припечатали Константина между машинами.
Джип уехал, а я остался.
Пришлось мне подобрать незадачливого мойщика автомобильных стекол. Правда, сначала мне показалось, что поднял просто пустую куртку, настолько он был легок. Ан нет, смотрю – голова торчит грязная и лохматая.
Повез к себе в гостиницу. Засунул его в ванную с горячей водой. Отмыл. Накормил.
Мне как раз нужен был напарник. Разница в возрасте у нас всего шесть лет. Хотя по паспорту Константину было уже двадцать, выглядел он всего на пятнадцать.
После того, как я его отмыл, откормил и приодел, объяснил суть моей профессии и предложил партнерство. Он тут же согласился, потому что мои принципы этого необычного бизнеса полностью соответствовали его жизненному кредо.
