Я не ожидал получить приглашение на праздник для лучших студентов университета. Кажется, в их списках была какая-то ошибка – я ведь совсем не аристократ. Или, они пригласили всех выпускников, даже тех, кто на стипендии. Я не стал долго размышлять, идти или не идти. Даже если это была ошибка – попытать удачу точно стоило. Я надел свой лучший костюм, по правде говоря единственный, но он выглядел ненамного хуже, чем дорогие смокинги моих сокурсников.
Я приметил её ещё из автобуса: лучезарная красавица выглядывала в окно, освещая двор своим хрустальным великолепием. Это затуманило мой разум. Я больше не думал о том, как буду чувствовать себя на этом балу, кого приглашу танцевать, что обо мне будут думать другие – всё отошло на второй план. Я буду танцевать только с ней, только для неё. Я знал, что она не сможет отказаться от моего приглашения, даже если захочет этого.
Дворецкий проверил мои документы и без проблем впустил внутрь, не бросив даже косого взгляда. Я вошёл в зал, стесняясь поднять на неё взор, думая, что все вокруг тут же увидят мои желания. Но долго удерживать себя от этого мне не удалось. Великолепная хрустальная люстра висела в самой середине зала над банкетным столом. Она смотрела на всех присутствующих холодным надменным взглядом своих прозрачных и чистых, как небо, лампочек. Её утончённые ветви были украшены десятками искрящихся многогранников, а вокруг каркаса свисали бусы на лесках. Я снова смущённо опустил взгляд и огляделся, не заметил ли кто-нибудь меня. Студенты были увлечены друг другом, шампанским, едой, чем угодно. Никто не видел меня, не спрашивал, что я здесь забыл. Им было всё равно. Такие, как я, просто не существуют для них.
Я взял немного еды себе на тарелку, чтобы оправдать своё хождение вокруг стола. Хотя блуждал я вовсе не возле него. Когда я снова поднял свои глаза, мне показалось, что она подмигнула мне. Внутри всё переполошилось от этого жеста. Мне стало тяжело дышать: галстук душил меня, как удавка. Я ослабил его и взял бокал шампанского; стал медленно пританцовывать под ненавязчивую классическую музыку, смотря на отражение её лампочек в стекле своего бокала. Пузырьки вскружили мне голову, и я перестал прятать свой взгляд от кого бы то ни было. Я точно знал, что она и без того видит всё, и уже понимает,
