Герцог затушил лампу. От нескольких часов непрерывной работы глаза устали и слезились – он не мог больше смотреть на огонёк. А небо сегодня было безоблачно, и бледно-розового света, лившегося в окно, хватало, чтобы убрать за собой.
Когда работа спорилась, он мог просидеть в своей мастерской хоть до самого утра. Мог забыть о времени и вообще не спускаться вниз день или два. Сегодня он управился рано, но это было лучшее из всего, что он сотворил. Возможно, он никогда больше не повторит подобного успеха. Его руки уже немолоды, и подводит зрение. Если бы в Ильхо была хоть толика его жажды познания и созидания, но…
Герцог прибрал инструменты. Он всегда держал рабочее место в чистоте и порядке. Строгость и дисциплина, строгость и дисциплина – повторял он себе – вот те столпы, на которых зиждется воплощение в жизнь любой идеи. Где бы он был, кем бы он был, если б в голове его гулял ветер, а к своему делу он относился безалаберно? Ответ каждый божий день находился перед ним – его сын, что наверняка – он знал это – шлялся всю ночь по острову в поисках развлечений и острых ощущений. А сам Герцог в его возрасте уже знал, что такое тяжелый труд, и готов был многим пожертвовать ради воплощения собственных идей.
Надо бы обязать Ильхо провести несколько дней в Цехах. Это должно пойти мальчишке на пользу.
Инструменты были разложены по холщовым чехлам и убраны: те, что поменьше, – в ящики стола, побольше – в сундук. Бумаги с эскизами и чертежами – свернуты и сложены в корзины. Стеклянный сосуд, в котором еще недавно трепыхалась и билась синяя искра, бережно спрятан в шкаф под замок. До новой поставки, которой следует ждать не раньше, чем через месяц-другой, он ему не понадобится.
Не удержавшись, Герцог подошел к большому, в человеческий рост, стеклянному ящику, что был установлен у стены. Образец спал, пока. Искра была помещена внутрь всего час назад, а это значит, что пробуждения следует ждать не раньше обеда. У него будет время подготовиться и еще раз как следует все обдумать.
Для этого образца отведена особая роль.
Герцог отошел к окну.
Замок спал. В саду под башней было тихо и сумрачно, а в распахнутые настежь окна дышала душистой прохладой мирная островная ночь. Спокойные нынче воды океана ловили гребешками волн отсветы туманности, раскалывающей небосклон пополам.
