Снежинки медленно плыли в воздухе. Был хмурый день поздней осени, когда с самого утра не видно солнца, и уже в полдень кажется, что наступил вечер. И вот такой вечер длится весь день и потом начинает медленно перетекать в ночь.
Хлопья снега парили в воздухе, крупные и красивые, опускаясь на небольшой караван кочевников, ползший по бескрайней степи. Два десятка кибиток и фургонов с женщинами, стариками и детьми да нехитрым скарбом, и полсотни всадников, в основном мужчин. Какой-то небольшой клан передвигался в поисках лучшей стоянки, где будет больше корма для скота: довольно крупной для немногочисленного числа людей отары овец и приличного стада коров. Скот следовал тут же, подгоняемый пастухами верхом на низкорослых лошадках да лохматыми собаками. Караван растянулся шагов на пятьсот, не меньше, но при этом всё равно терялся в необъятной степи.
Снег постепенно набирал силу и начинал идти плотнее. Благо, что ветра почти не было, иначе это была бы метель не на шутку. Но темнело всё больше, и кто знает, какая погода будет ночью? Не хотелось бы угодить в ночную метель.
Глава отряда, плотный мужчина лет сорока с серьёзным и выразительным лицом, поглядывал на своих подопечных. Он видел вдалеке на западе гряду холмов и очень хотел добраться туда до наступления темноты. Под защитой холмов метель, если она разразится, будет переждать намного легче. Можно будет встать под каким-нибудь склоном, собрать скот в одну кучу, окружить кибитками, и в целом неплохо устроиться. Если повезёт, найдётся уютная долина или распадок, где ветер почти не достанет.
С другой стороны – они могут и не успеть к наступлению ночи добраться до холмов, или же не найдут стоящего укрытия. Так может, лучше сейчас, пока ещё есть время, расставить кибитки в круг, согнать в центр скот… Можно даже успеть поставить юрты и переждать ночь с относительным удобством.
Так он смотрел то на свой караван, то на гряду холмов в отдалении, куда закатывалось солнце, то на потемневшее на севере небо, предвещающее непогоду.
– А ну-ка, давайте быстрее! – крикнул он, привстав в седле. – Давайте-ка шевелитесь, а то спите на ходу! Ты, господин, тоже давай шевелись! Увязался с нами, так делай, что все делают!
Последняя фраза относилась к всаднику, который ехал рядом с одной из кибиток. На первый взгляд, он выглядел, как и все кочевники в степи – меховая шапка с ушами, овечья шуба мехом наружу, стёганые тёплые штаны, сапоги на собачьем меху с приподнятыми вверх носками. И лошадь такая же, как у всех – низкорослая, с лохматой нестриженой гривой. Но его лицо было намного светлее и менее загрубевшее, чем у спутников, да и черты его были тоньше и благороднее. Можно было понять, что это действительно господин, не утруждавший свои руки тяжёлым трудом и не подставлявший своё лицо солнцу и ветру изо дня в день. Впрочем, держался он в седле очень хорошо, но скорее держался как воин, а не как пастух.
