Как на коже носорога появились складки
Очень давно на Необитаемом острове, что в Красном море, жил один Парс-огнепоклонник. Он носил шапку, от которой отражались лучи солнца и которая сияла слишком ярко даже для яркого Востока. Человек этот жил на самом берегу Красного моря, и у него не было ничего, кроме шапки, ножа и печки с плитой: знаешь, из тех, до которых никогда не следует дотрагиваться. Раз он взял муки, воды, сушёных слив, изюму, сахару и испёк из этих вкусностей пышный сладкий пирог сантиметров в двадцать шириной и сантиметров в тридцать высотой. Получился он на редкость вкусным, просто-таки даже сказочно вкусным. Пёк он его, пёк, и наконец сладкий каравай славно зарумянился, и от него пошёл аппетитный запах. И вот только Парс собрался угоститься чудо-пирогом, как из лесу вышел Носорог. Носорог, на носу которого – рог и глазки которого – свиные. Надо сказать, что в те времена кожа Носорога плотно облегала всё его тело: на ней не было ни одной складочки или морщинки. Он был совсем такой, как носороги в игрушечном Ноевом ковчеге, только, понятно, гораздо, гораздо больше. Как бы там ни было, носороги всегда отличались плохими манерами, как сейчас, так и в стародавние времена.
Носорог сказал: «Ага!» И Парс тут же бросил свой пирог, и вскарабкался Парс на высокую пальму. Была на нём только его шапка, шапка, сиявшая на солнце не хуже самого солнца, шапка, ярче которой не было ни у кого на Востоке. Носорог опрокинул носом керосиновую печь с плитой, и пирог покатился по песку. Тогда он сперва насадил его на свой рог, а потом съел и, помахивая хвостом, ушёл в густые, безлюдные дебри, что рядом с островами Мазандеран, Сокотра и пустыней мысов Высокого Равноденствия. Парс слез с пальмы, поставил печку на ножки и нараспев произнёс несколько слов. Ты не знаешь, что он пропел, а потому я перескажу тебе: «Тот, кто съел хлеб, который я испёк, получил урок».
И в этих словах было больше правды, чем ты думаешь.
Ровно через пять недель на Красном море стало так жарко, что жители сбросили с себя всю одежду. Огнепоклонник тоже снял с головы шапку, а носорог скинул с себя кожу и, перебросив её через плечо, спустился к берегу. Он задумал искупаться. В те дни кожа застёгивалась у него под шеей на три пуговицы и очень походила на непромокаемое пальто. Носорог ничего не сказал Парсу о пироге, ведь ни прежде, ни после он не умел себя вести. Он вошёл в воду, погрузился в неё с головой и стал пускать носом пузыри. А его кожа тем временем лежала на берегу.