***
Не взлететь, так хотя бы сквозь прах прорасти,
Стать под солнышком юной травой.
Как речная волна – набегающий стих,
Как песок – серый разума слой.
Снова в море сбежать постаревшей водой,
Не взлететь, так достигнуть до дна,
Где не этот закон, а какой-то другой,
Где в законе ясна глубина.
Приподняться хотя бы чуть-чуть, на носки
Встать и выдохнуть в небо застой.
И успеть, опроставшись от злостной тоски,
Осознать, что и вправду живой.
Пить из полных небес эту синюю глушь,
Что течёт, как сквозь прорванный шлюз.
Предстоящее сверху вместилище душ
Постараться запомнить на вкус.
27.08.11
Белогорье
Я проехал всю страну
И остался на Дону,
Там, где горы меловые
Копят свет и тишину,
Там, где видно всю Россию
В ширину и в глубину.
Там, где льются ковыли
По лицу сырой земли,
Где пчела мурлычет сладко,
Греясь в золотой пыли,
Там, где время без остатка
Растворяется в дали.
Там, где запах чабреца
Слышен с самого крыльца,
Где подсолнечник имеет
Выраженье мудреца,
Где пространство зеленеет
И не ведает конца.
Там, куда добрался враг,
Но, отчаявшись, обмяк
И скатился с белой кручи
В непроглядный синий мрак,
Там, где расступились тучи
И креста маячит знак.
Здесь, под светом чистых звёзд
Мир здоров, красив и прост.
Чуя блеск Господней славы,
Избавляюсь от корост,
И душа моя, как травы,
Снова трогается в рост.
21.07.11
***
***
Весна надвинулась, как полчище Мамая,
И я костями чувствую: пропал.
Сегодня выживу, а завтра – точно знаю -
Меж льдин промажу в угольный провал.
Речная гладь вздохнёт, меня глотая.
Но унесёт теченье пузыри,
И снова тишь. И небо, утекая,
Меняет цвет под палочку зари.
И мне казалось, был я дирижёром
Не хуже солнца. Облакам махал,
Предпочитая выражать мажором
Страстей и мыслей внутренний накал.
Но что теперь с погодой? Где-то с краю
Я пребываю и готовлюсь лечь;
Совсем уж на событья не влияю,
Обязанность сложил с себя как меч.
Пусть вспашут почву степняков копыта,
И я с той почвой свой смешаю стыд.
Пусть топчут. Не душа во мне убита,
Источник плотской похоти убит.
08.03.12
Мартовский дождь
Злой дождь зимы оплакивает тело,
Последние дырявя лоскуты
Изъеденной ручьями шали белой,
Скрывавшей грязь, личинок и цветы.
Речная гладь надулась до предела
Щекою ледяного трубача;
А небо всем гузном на землю село,
И нас кропит безвкусная моча.
Чудесное здесь происходит дело:
Из трупа – восхитительно юна -
Является и подставляет смело
