«Говорят, некромантам чуждо все
человеческое… неправда.
Мы просто хорошо умеем скрывать
свои эмоции»
Мэтр Гираш
Тисра[1]
спала. В небе над городом лениво плыли куцые облачка, приобретшие в
темноте грязно-серый оттенок. Тусклым фонарем над ними горела луна,
заливая сонный город мертвенно-желтым светом. Окна домов стали
непроглядно черны, улицы казались вымершими, но царящая на них
тишина была обманчива и непостоянна.
Вот где-то в одной из подворотен
раздался тихий вскрик, быстро перешедший в болезненный стон. Затем
послышался звук сочного удара, шум падающего тела, а мгновением
позже из темноты вынырнули две неприметные личности, на ходу
вытирая ножи.
На соседней улочке парочка забулдыг
деловито ковырялись в куче мусора, активно соперничая с голодными
крысами. Неподалеку повизгивал хромой пес, тоже рассчитывавший на
свою долю добычи, но пока не решавшийся подойти. С крыши за ними
внимательно наблюдали две старые кошки, время от времени
тошнотворно мяукая и злобно шипя, когда из ближайшего окна в их
сторону прилетал драный башмак.
Почти в то же самое время на
противоположном конце столицы возле одного из роскошных особняков
остановилась запряженная четверкой лошадей карета, из которой
буквально вывалился невменяемый господин в богатых одеждах.
Замешкавшиеся слуги, не успев его подхватить, испуганно замерли,
когда пьяный хозяин рухнул на вымощенную булыжниками мостовую.
Инстинктивно вжали головы в плечи, но господин, упав в лужу, только
счастливо булькнул и благополучно уснул. Не заметив, что его
расшитый золотом камзол оказался безнадежно испорчен, и не
возразив, когда облегченно переведшие дух лакеи ухватили его за
плечи и волоком потащили к дому.
…Улица Жестянщиков в это время обычно
пустовала. Примерно в полночь сюда по обыкновению заглянул патруль,
не рискнув, впрочем, заходить дальше первых трех домов. Однажды
заблудившийся гуляка сунулся было в поисках приключений, но вовремя
сообразил, куда его занесло, и сдал назад, стремясь поскорее
вернуться на более освещенное место.
Несколько раз в кромешной тьме
негромко хлопали невидимые двери, выпуская поздних посетителей.
Когда-то из-за плотно закрытых ставен просачивался торопливый
шепот. Иногда слышались осторожные шаги и тревожное всхрапывание
лошадей, но ни одного экипажа на улице так и не показалось. И ни
один человек не вышел из ее мрачных, погруженных в зловещую тишину
недр на пользующуюся не столь дурной славой улицу Модниц.
