Мне нечего было ответить на обвинения Кольцова. Со стороны всё
выглядело именно так, как он сказал. Моё слово против декана
магической академии мало что значило, а остальные свидетели были
связаны со мной кровным родством и брачным договором.
— Ничего не скажете в своё оправдание, граф? — из толпы
разряженных аристократов вышел эмиссар императора — Алексей
Денисов.
— Я буду говорить только с его императорским величеством, —
спокойно сказал я, найдя взглядом Анну Кожевникову. Она казалась
шокированной, но в её глазах я отчётливо увидел вину и сожаление.
Похоже, их род до сих пор крепко связан с Мироновыми, и её жертва
на испытании ничего не изменила. — Я имею право на высший суд, и
никто его у меня не отнимет. И я заявляю об этом в присутствии всех
собравшихся здесь благородных.
Что-что, а законы я знал хорошо благодаря стараниям моего
предшественника. Ну и после слов Берга о возможной дуэли я освежил
память. Другое дело, что я оказался не готов к обвинениям в
измене.
Да и кто бы мог подумать, что эти ублюдки решатся провести
тёмный ритуал прямо на приёме. А я сам виноват, что вообще явился
сюда. Нужно было уйти в рейд на неделю, как я и хотел.
— Вы имеете такое право, — согласно кивнул Денисов. — Однако
ваше нежелание сотрудничать заставляет меня рассматривать более
жёсткие варианты. Обвинения против вас настолько серьёзные, что в
случае сопротивления я могу казнить вас на месте без суда и
следствия. Мои полномочия это позволяют.
— Если вы сделаете такой выбор, я буду вынужден покинуть этот
званый ужин и ожидать вас в своём доме, — я улыбнулся и отдал
мысленный приказ Гроху взорвать посреди толпы сферу света, если
потребуется.
— Вас никто не отпустит, граф, — Денисов призвал ауру и шагнул
ко мне.
— Мне не нужно чьё-либо разрешение, — я посмотрел на него и
призвал одеяние тьмы. — И вам меня не остановить.
— Это не лучший выбор, ваше сиятельство, — обратился ко мне граф
Кожевников. — Мы все засвидетельствуем ваш побег, и это точно не
сыграет в вашу пользу.
— В мою пользу… — моя улыбка стала ещё шире. Они всерьёз думают,
что я не догадался, будто весь этот приём — одна большая
спланированная западня? — Могу вас заверить, что мне абсолютно нет
дела до ваших слов и до того, чью сторону вы заняли, граф. А ещё я
могу вас заверить, что все, кто хотя бы косвенно был причастен к
нанесению вреда членам моей семьи, будут страдать.
