– Все. Ухожу.
Вика рывком вытащила ручку из дорожного чемодана на колесиках и покатила его в прихожую. Выпендреж чистой воды – большинство вещей она вывезла еще вчера. Едва ли не десяток доверху набитых пузатых сумок. Нет, чемодан ей нужен совсем для другого – изящными движениями покидать в него бестолковую мелочевку с полок, взяться за ручку и процокать каблучками к двери. Как в кино – любила она эту театральщину. Когда-то это даже казалось милым.
– Антон, пока.
– Пока.
Я даже не потрудился встать из-за стола. Она ведь только этого и ждала – драмы, скандала. Я непременно должен был вскочить, встать перед ней, закрывая спиной дверь, вырвать из рук этот гребаный чемодан… Только вот ничего этого я делать не собирался. Не то чтобы мне стало уже совсем все равно – просто закончить хотя бы схематичное жизнеописание конунга Тольбьерна Серого Медведя сейчас почему-то было куда важнее. И плевать, что за эту странную халтуру мне вряд ли уже заплатят. Строчки на экране ноута будто бы сами текли из-за мигающего курсора – прерываться не хотелось совершенно. Даже по такому безусловно важному поводу.
– Антон! – повторила Вика. – Я ухожу. Пока.
– Угу, – буркнул я.
– Угу?! И это все, что ты хочешь мне сказать?
Похоже, без драмы все-таки не получится. На вспышку с моей стороны Вика уже, судя по всему, не рассчитывала, поэтому без долгих раздумий начала действовать сама.
– Антон, ты понимаешь, что я сейчас уйду? Совсем уйду. Навсегда.
– Понимаю. – Я пожал плечами. – Осторожнее на лестнице.
– И все?! – Вика громыхнула полупустым чемоданом об пол. – Осторожнее на лестнице?! После всего, что было?
Я выдохнул, чуть отодвинул ноут и крутанулся на стуле. Театр одного актера требовал зрителей. Все-таки в искусстве скандала Вике не было равных – еще мгновение назад я думал исключительно о бесславной гибели могучего Тольбьерна от рук предателей, а теперь понемногу и сам начинал заводиться.
– Счастливого пути, Вика. Желаю удачи.
– Вот! В этом ты весь!!!
Наверное, я мог сказать вообще что угодно – или даже промолчать. Степень моей вины была определена уже давно. Впрочем – надо отдать ей должное – Вика даже попыталась выдать некое подобие аргументации, а не просто перешла на ультразвук.
– В этом все дело! В этом, Антон! – Она тряхнула головой. – Я ухожу, а ты просто сидишь… Уткнулся в свои писульки! А ведь Марк Львович говорил, что ты не потянешь, что ты…
