— А Вам, дядя, чего? — Девочка лет двенадцати заглядывала в
калитку, через которую я только что вошел во двор.
— Мне бы Иванцовых, это их дом?
— Их, а как же, — девочка утвердительно качнула густой темной
челкой, — да Вы заходите, не бойтесь! А то я Вас провожу.
Я усмехнулся, а отважная проводница скользнула мимо меня и
взлетела на крыльцо частного дома. Поднимаюсь за ней и прохожу в
сени сквозь предупредительно открытую наружную дверь.
— Темно, не вижу ничего, где вход в дом? Эй, ты двери-то не
закрывай!
— Я сейчас покажу!
Дверь на крыльцо захлопнулась, и девочка, стуча туфельками в
полной тьме, воткнулась в меня.
— Ой!
Толчок от такой малявки оказался неожиданно чувствительным, я
даже на миг потерял равновесие, и инстинктивно вцепился ей в плечи.
И тут же разжал пальцы и поднял руки над головой, в темноте,
взрослый мужчина держит девочку-подростка, ситуация более чем
двусмысленная.
— Ну, куда тут идти, показывай, раз взялась! — Я за грубостью
пытаюсь скрыть свою досаду.
— Сейчас, сейчас!
Девочка отлипает от меня, слышится царапанье и с отвратительным
скрипом двери в сени врывается сумрачный свет… и шум волн!
В сени?!
Стою в узком коридорчике, слева и справа металлические стенки с
потеками ржавчины, под ногами пол слегка раскачивается, внезапно
становится очень жарко, а маленькая едва знакомая девочка,
единственное, что меня связывает с неведомо куда исчезнувшим
иванцовским домом в Мымрино, держится за ручку приоткрытой дверцы
из такого же подржавевшего металла. И виден в этот небольшой проем
опять же металлический трап, ведущий вверх.
— Ой, а где это мы?
Оглядываюсь, сзади в глубине коридора не деревянная дверь,
сквозь которую мы только что вошли, а родная сестра той, которую
придерживает малявка. И что все это значит? Внезапно произошедшая
разительная перемена обстановки как дубина бьет меня по голове, в
ней сплошной гул и полное отупение.
Сверху слышаться голоса на непонятном языке, звенит трап под
шагами спускающихся, на площадке оказывается маленький азиат в
грязной спецовке, замирает, и удивленно распахивает на нас узкие
глаза. За ним возникает второй желтолицый и грязноодетый, оба
обмениваются удивленными возгласами, девочка сзади жмется ко мне, я
в полной прострации, не то, что не знаю, что говорить, но и не
пытаюсь придумать, в голове абсолютная пустота. Азиаты пытаются
заговорить со мной, девочка высовывается из-за моей спины и что-то
говорит им по-английски, наблюдаю эту сцену словно со стороны,
никак не реагируя.
