Поселение.
5 января 1238 года
Стояли, смотрели друг на друга. Я на людей, ставших против меня.
Они же искали поддержки друг от друга. Но решительных не было. Все
же мой воспитанник вселял людям страх. Это было видно. Я не боялся,
Видана не реагировала на Дюжа. Но вот остальные…
Немая сцена затягивалась. Ситуация патовая. Но по всему видно,
что запал людей иссекает. Что им делать? Биться со мной? Так это
бессмыслица. Мало того, что отхватят, так еще и не получат ничего.
Я людей люблю, я их спасаю. Но… Всему же есть предел, в том числе и
моему милосердию.
— Знаете, что будет? — спрашивал я, наконец, решив сыграть на
том, что якобы умею предвидеть.
Было видно, что люди меня уже не хотят слушать, но вынуждены.
Они больше смотрят на Дюжа. И даже не хочется думать о том, что
могло бы случиться, если бы его не было за моей спиной. Неужели все
же напали бы? Это вряд ли, но некоторые преференции, при наличии у
меня такого громилы, имеются. Становится ещё более понятным, как
ныне покойный Плоскиня мог поддерживать свою тиранию в поселении
Бродников.
— Услышьте же меня, люди! Не пройдёт и двух месяцев, как падёт
Владимир, падёт Москва. Если кто-то думал, что можно будет укрыться
у черемисов на северо-востоке, так через месяц падут селения до
Городца и дальше. Желаете укрыться в Киеве? Или в Чернигове? Так не
в этом году, но следующей зимой падут и эти города. И те, кто
пришёл сейчас к нам, устремятся и дальше, к венграм и другим
немцам, — кричал я, стараясь своим словам добавить таинственности,
сыграть на суевериях и религиозности этих людей. — Вижу я, что
латиняне походом пойдут на Псков и Новгород. Там же будут и шведы,
и даны. Литва бесчинствует в полоцких землях. Мы же здесь пока
никому не нужны. Но будем готовить не только своё поселение, но и
те места, куда мы сможем уйти, если будет опасность.
— Но как же нам быть? — спрашивал озадаченный Макар. — Ордынцы
на юге. Почитай всего в пяти десятках верстах. И пришлые бродники
сказали, что ходят по Дону даже и купчины генуэзские.
— Ходили. Кому они нынче будут торговать? Рязани? Коломне?
Владимир возьмут, так и гостям торговым нечего там делать. И
бродников не трогают ордынцы, — сказал я.
— Так мы и не бродники, — сказала Мила, голос которой дал
петуха.
Испугалась? Правильно. Пока еще по-тоненькому ходим.
