Карета плыла по улицам
верхнего города с мягкостью и достоинством, присущим лишь самым
дорогим экипажам. За окном, в свете магических фонарей, проносились
фасады особняков, каждый из которых стоил больше, чем Элара, не
смотря на свои навыки, заработала за всю свою жизнь. Внутри, на
бархатных подушках, царила напряжённая тишина, нарушаемая лишь
тихим скрипом рессор.
— У меня сын родился, —
вдруг произнёс капитан Валериан, глядя куда-то в пустоту. Его
голос, обычно ровный и командный, сейчас звучал непривычно глухо. —
Назвали Астерионом.
Элара молча кивнула.
Этот внезапный всплеск отцовской гордости был так неуместен в их
ситуации, что казался почти сюрреалистичным.
Валериан помолчал, затем
повернулся к ней. Его взгляд стал жёстким,
профессиональным.
— Элара, я не знаю, что
именно задумал мэр, — он понизил голос до шёпота, словно боялся,
что их могут подслушать даже здесь, в его личной карете. — Но я
знаю его… Отказа он не примет. Пойми, это ультиматум, за которым не
последует второго шанса.
Элара спокойно кивнула,
она и так это понимала. Но Валериан, опытный боевой маг,
хладнокровный ветеран, прошедший не через одну мясорубку, звучал не
как лояльный подчинённый, в его голосе слышался нескрываемый ужас.
Глубокий, въевшийся страх перед силой, которой он служил. И так как
Элара уже давно знала Валериана, его принципы и характер, подобное
говорило о Готорне неприятно много. Мэр был тем еще хищником,
который умел внушать своим последователям
«преданность».
Карета остановилась у
первого барьера перед местом заключения. В ту же секунду из тени
выступили безмолвные фигуры в тяжёлой броне, и взяли экипаж в
плотное кольцо. Их движения были идеально отточены. Эскорт двинулся
ещё за мгновение до того, как в магическом барьере открылась брешь,
как бы подтверждая догадку и Элара, хмура глядя в окно, принялась
рутинно оценивать вражеское убежище.
Несколько уровней
защиты. Посты с магами-наблюдателями на каждой башне. Рунические
ловушки, вплетённые в брусчатку так искусно, что их выдавало лишь
едва заметное мерцание под светом фонарей. Силовые поля, наложенные
друг на друга слоями, создавая многогранную, переливающуюся защиту.
В этом виделась работа помешенного перфекциониста и человека, для
которого «почти идеально» было синонимом полного провала. Такие
люди, знала Элара, неудобны вдвойне: они не прощают ошибок ни себе,
ни, что важнее, другим. Это действительно подходило под описание
мэра Готорна, с которым она пока не встречалась
лично.
