– Хей, как ты? – прозвучал мягкий женский голос позади темноволосого парня. Оглянувшись, он обнаружил лишь расплывчатые очертания белой массы людей и рыжее нечто посреди неё.
– Не щурься, тебе не идёт, – девушка подошла поближе и теперь можно было в точности разглядеть её внешность: как оказалось, худощавый подросток достаточно среднего роста, чьи алые, словно пламя, волосы, сплетенные во французскую косу, окружали веснушчатое личико с румяными щеками, глядела изумрудными глазами прямо в душу своему собеседнику.
– Держи пластырь, – сказала она, выводя парня из транса. Приняв пластырь, он лишь смотрел на небольшой белый предмет, то и дело переводя взгляд на вручившую подарок, – дай сюда, – не церемонясь, провинциалка взяла у него из рук пластырь и сама наклеила ему на нос, – у тебя там была ссадина, так лучше.
Неловкий толчок означал их отставание от идущих впереди и задержку тех, кто шел сзади. Длиннющая седая очередь, включавшая в себя преимущественно пожилых и совсем старых людей, будто громадный червь, двигалась в неизвестном направлении посреди огромной пустыни, где лишь редкие билборды встречались ненароком взору группы людей, только попадавших в непрекращающуюся колонну. Капли пота потекли по вискам бледнолицего юноши, сильно щурясь, старающегося разглядеть надписи на рекламных щитах.
– "Следующая жизнь", если ты это пытаешься прочитать, – рыжая, поднеся руку ко лбу, присмотрелась к той же надписи, что завладела вниманием её спутника. Внушительная стальная постройка на подпирающих сзади таких же стальных столбах обрамляла стеклянную панель, сквозь которую читались эти слова с расположившейся чуть снизу яркой, подсвеченной множествами лампочек, стрелой. – Стрелка указывает на нас.
Встретив непонятный взгляд, девушка расхохоталась до слез, правда картину портил хриплый кашель, прерывавший изредка звонкий тенорный смех. Держась за шею чуть выше воротника клетчатой жёлто-чёрной рубашки, она прервала смех и покосилась в сторону, отводя взгляд от худого лица юноши с острыми скулами и мешками под глазами.
– Какой же ты непонятливый, честное слово, – утирая свежие слезы на потухшем лице, веснушчатая нелепо стояла на хрупких босых ногах. Парень заметил это, посмотрел под себя и также обнаружил, что стоял совершенно босым, более того, каждый здесь проходящий абсолютно босой человек. Правда свинцовый песок под ступнями ощущался не как куча частиц, холодных или горячих, а просто поверхность. Гладкая, немного проваливающаяся, но всё же просто поверхность.
