– Твою ж… – костлявая рука выползла из одеяла и схватила потрепанный будильник, отчего тот в мгновение замолк, оставляя хозяину белой конечности блаженную тишину. Указательный и безымянный пальцы держали два округлых колокола, пока средний метался в милиметрах пространства, стараясь усмирить ненасытный молот. Огромное механическое сооружение словно в конвульсиях старалось издать раздражающее дребезжание, однако сопоставимых размеров конечность, явно превосходившая в пропорциях своего хозяина, усмиряла пробуждающую конструкцию. Наконец, потихоньку снижая темп, сбивая ритм, вибрация прекратилась, а кости заползли обратно под толстое пушистое одеяло.
Немного погодя, спальное убежище само начало сползать, а точнее обвиваться вокруг того, что находилось внутри. Оно охватило каждую выпуклость, не оставив даже шанса подсмотреть, что скрывалось за темной материей. Рукава, капюшон и сама ткань, сплошь закрыв тело, свисая с кровати, чуть ли не кричало, не издавая ни звука. Темные силуэты, хватаясь за головы свои и друг друга, пустыми отверстиями устремляли взоры во всех в круг, беспорядочно извиваясь, словно в агонии. Темная дымка, исходившая из темного маленького царства, окутывала пол, отчего могло показаться, будто туман собрался.
Тут внезапно откинулась поперечно подушке голова, обнажив вылупившийся белоснежный клюв и две пустые черные дыры, симметрично расположившихся чуть выше, в сторону от остроконечного рта. Она обратила внимание сначала на голую стену впереди, покрытую лишь белёсой краской, позже – на будильничище, стрелы которого ровно ничего не сообщали, бесконечно двигаясь по и против часовой. Однако два отверстия вдруг расширились, словно чуть озарились, и тело встало, поплыло быстро к двери. По пути за ним устремилась коса.
В огромном потоке таких же издалека темных силуэтов, обладатель длиннющего клюва оглядывал здания вокруг, включая то, из которого он вышел. Небольшой будто бетонный купол в окружении таких же сооружений стоял в огромном поле курганов, меж которых происходило вроде и беспорядочное, но абсолютно соблюдавшее порядок действо. В нем и был замешан остроклювый жнец. Голова поворачивалась туда и обратно, сканируя местность несуществующими органами, а тело и коса, словно не принадлежавшие носителю, несли по простору спального района туда, где начинались более строгие квадратные коробки, только тоже сплошь из бетона. Пролетая меж однотипных курганов и таких же, как сама черная тень, силуэтов с косами и клювами, а иногда и огромной пустотой внутри капюшона, жнец все смотрел по сторонам, однако непонятно, куда взор отсутствующих глаз был направлен. Встречный ветер обдувал низ темной мантии, которая переходила в легкую дымку ближе к поверхности самой улицы, то есть становилась более прозрачной с каждым миллиметром. Широкие длинные рукава же, будучи более плотными,, трепыхались от скорости полета, хвостом догоняя своего обладателя.
