Итак, расклад любопытный.
Мы находились внутри аномалии, которую создала моя сестра при
помощи сломанного артефактного оружия. Причём, это артефакт
принадлежал неизученному существу из другого мира.
Звучит не очень безопасно.
Опасности ситуации придавал тот факт, что внутри этой аномалии
отсутствовал кислород.
Выжить здесь – задачка не из лёгких.
Самым логичным решение было свалить отсюда да побыстрее. Но
разлом оказался односторонним и путь назад был закрыт, вот такие
дела…
Лёгкие жгло огнём. Невозможность вдохнуть вполне могла вызвать
панику, но я держался.
Осознание того, что до потери сознания оставалось совсем мало
времени давило на нервы – если ничего не предпринять, то нам точно
крышка.
Закрыв глаза, я постарался прислушаться к своему дару.
Складывалось ощущение, что он обиделся на то, что я не послушал его
совета и зашёл в разлом.
Прости друг, но сейчас мне очень нужна твоя помощь! — мысленно
пытался договориться с самим собой.
Не знаю, может это сниженный уровень кислорода, а может что ещё,
но готов поклясться, что я услышал в голове голос. Он говорил два
слова: вода и воздух.
Открыв глаза, я осмотрелся и заметил небольшую выемку в
скалистой почве, наполненную водой.
Дёрнув за рукав Головина, который выпученныхми глазами гляджел
по сторонам, я указал на лужу. Затем одной рукой взял за воротник
Стаса, а второй рукой Селиванова и попытался дотащить почти
потерявших сознание мужиков к заветной жидкости.
— Купол. Вода. Воздух. Сделай, — прохрипел я, выдыхая последний
воздух из легких и теряя сознание.
***
— Сударь, сударь! Прошу вас, очнитесь! Ваша матушка сошлёт меня
в Сибирское имение, а нашего малыша отдаст Герасиму, чтобы он его
утоп... — на этих рыжая девушка рядом со мной разрыдалась. Её плач
тут же подхватил едва родившийся малыш, которого она крепко сжимала
в руках.
Голова страшно болела и кружилась. Приложив руку к затылку,
почувствовал на пальцах тёплую и липкую кровь.
— Вы так обомлели при виде младенца и упали, ударившись
головой... — успокоившись, робко объяснила она.
— Ты кто? — посмотрел я на рыжую красотку, отчего она снова
зарыдала.
В коридоре послышались шаги, а затем дверь с грохотом отворилась
и в комнату буквально влетел пожилой мужичок в костюме лакея.
— О! Елистрат Августович, а я вас помню! — указал я на него
окровавленной рукой.
