Оценивая результат ритуала, я внимательно изучал двухметровый
скелет. Вокруг него радостно скакал Нюхль.
Кости старые, но крепкие. Доспехи, хоть и покоцанные по краям,
всё ещё несли на себе следы мощных защитных рун. Не самый сильный
из моих гвардейцев, конечно, но и не рядовой солдат.
Костомар.
В прошлой жизни он был моим дворецким, камердинером и, в
некотором роде, единственным другом. Если у Архилича Тёмных Земель
вообще могут быть друзья.
У него было прекрасное, очень чёрное чувство юмора для нежити, и
он был незаменим в хозяйстве. Жаль, что призвать кого-то посильнее
не было возможности.
Для этого нужна была чистая некромантская сила, а не эта
приторная, эмоциональная Жива, которая, как оказалось, всё
портила.
Костомар внимательно осмотрел моё новое, слабое человеческое
тело, потом медленно поднёс костлявую руку к своей глазнице и
театрально, с преувеличенной скорбью, вытер невидимую слезинку.
Этот жест, достойный лучшего актёра Императорского театра, я
узнал бы из тысячи.
А потом он изобразил подобие радости на лице и…
И следующее, что я осознал — двухметровый скелет в тяжёлых
доспехах осторожно обнимал меня, стараясь не сломать мне рёбра. Его
кости были холодными, как лёд, но в самом жесте было что-то…
тёплое.
Вот что эта проклятая Жива с тобой делает! Превращает верного,
хладнокровного рыцаря смерти в сентиментального дурака. Нет,
определённо, призывать кого-то серьёзного с помощью этой энергии
больше нельзя. Еще раз я такое не вынесу!
— Я ем гру-у-у-нт! — произнес Костомар, заботливо поглаживая
меня по спине.
Ах да! Это его фразочка. Я и забыл про нее.
Языка он не знал. Но восполнял это с лихвой одной-единственной
фразой, которой отвечал буквально на всё. Понять, что он имеет в
виду, можно было только по интонации.
— Ну-ну, хватит, — я по-дружески похлопал его по костлявому
плечу. — Я знаю, ты скучал. Я тоже, старый ты университетский
инвентарь.
Хотя технически он никогда не был инвентарём. Костомар
принадлежал к… а вот эта часть истории пусть пока останется тайной.
Некоторые секреты лучше хранить даже от самого себя, чтобы случайно
не проболтаться.
— Я ем грунт, — шептал Костомар.
— Где твои манеры, Костомар? — строго спросил я. — Ты забыл, как
обращаются к своему лорду?
Эффект был мгновенным.
Он отпрянул от меня, как ошпаренный, и грациозно, несмотря на
тяжёлые доспехи, опустился на одно колено. Склонил свой увенчанный
шипастым шлемом череп в идеальном придворном поклоне — угол ровно
сорок пять градусов, правая рука на груди, левая элегантно отведена
за спину.
