Меня разбудила боль.
Дёрнулся всем телом, как от удара током. Глаза дико
распахнулись, впитывая серый полумрак лазаретной палаты. Холодный
пот струился по вискам, смешиваясь со слезами, выдавленными болью и
жутким смешением снов. Грудь вздымалась в конвульсивных рывках.
«Машенька...» – прошелестели мои губы, почти зажившие, ставшие
похожими на большой красный свежеприобретённый шрам.
Тишина и неуловимые образы сна в ответ... Только скрип кровати и
далёкие звуки города за окном.
Я был здесь один. В чужом, изуродованном теле. С чужими
кошмарами в своей голове и с невыносимым грузом тоски в разбитом
сердце.
Дважды мертвец. Дважды чужой.
«Хватит! У меня теперь новая жизнь! Да, стартовые вводные не
особо хороши, но здесь есть «магия, Гарри!», и это уже огромный
плюс к существованию» - так я утешал себя и отгонял боль, которая
настигла меня во сне в виде воспоминаний о доме и родных.
Но боль в груди не утихала, она углубилась, стала острой,
сверлящей, как будто кто-то вонзал раскалённую спицу прямо в тот
энергетический узел под рёбрами, где, как местные считают,
находится магическое средоточие человека.
Я застонал, вцепившись пальцами в края койки, стараясь не
кричать. И вдруг – в этой боли, сквозь звон в ушах, прорвалось
нечто иное. Не звук, а голос прямо в черепе. Механический,
лишённый интонаций, как голос дешёвого синтезатора речи из его
прошлого века:
[ИМПЕРАТОРСКИЙ ИМПЛАНТ v0.7b]... Загрузка базовых протоколов...
Ошибка!... Системный сбой... Критические повреждения носителя...
Уровень жизнеобеспечения: 14%... Требуется идентификация...
Перезагрузка...
Голос умолк так же внезапно, как появился. Боль утихла, оставив
во всём теле истому. Я же лежал и тяжело дышал, уставившись в
потолок. Сердце бешено колотилось, пытаясь разломать мои рёбра.
«Что, б...я?! Галлюцинация? Отравление лазаретными вонючими
мазями? Или меня всё же накрыло безумие от всего происходящего?» -
тут в голове мелькнула идея, но я постарался её отогнать от себя, -
«Имплант? Императорский? v0.7b? Бред сивой кобылы... Но ведь что-то
такое читал…»
Вообще я заметил, что после вселения в это тело вся память моей
прошлой жизни стала мне более доступна. Мне не доставляло никакого
труда вспомнить любое произведение, что я когда-либо читал, или
фильм, мною хоть раз просмотренный.
