Боль давила и выжигала нутро. Вот если бы я мог свернуться
калачиком, сразу стало бы легче, но я держался прямо, стиснув зубы
и сжав кулаки. Долго нам еще тут стоять? Всё уже сказано и выпито,
так чего тянуть?
Магистр неторопливо обвел нас внимательным взглядом. По моему
лицу скатилась капля пота. Лишь однажды мне было также дурно: когда
после первой или второй моей стряпни резко прихватило живот, и вот
пока я бежал к заднему двору, пока распутывал веревку на портках –
время тянулось невыносимо медленно. Сейчас было похоже, только
облегчить эту боль не получится, всего лишь сняв штаны.
– Вас ждет немало испытаний. Obstacula ipsa via sunt
–препятствия и есть путь. И первое начнется прямо
сейчас. Кому-то оно покажетсяpervilis,ничтожным, а кто-то будет до конца дней вспоминать его с
ужасом. Испытание тишиной очистит ваше тело и душу, и вы принесете
клятву верности в гербовом зале культаRevelatio.
Его слова текли мимо тягучей липкой жижей. Вся моя воля сейчас
была направлена лишь на то, чтобы удержаться на ногах и не
морщиться от боли. Потому я не сразу заметил, как брат Арнос позвал
всех новусов следовать за ним, только тычок под ребра от Ренара
привел меня в разум.
Лестница. Бесконечные ступени вниз. Каждый шаг отдавался в
животе. К боли я почти притерпелся, не впервой, но накатила жуткая
слабость. Я еле шел, держась за стену, ноги стали тряпичными, как у
куклы. Один за другим пропадали новусы, шедшие передо мной, я
толком не замечал, как и куда они девались, пока брат Арнос не
втолкнул меня в какой-то проход. Я треснулся лбом, согнулся, и
дверь тут же захлопнулась. Наглухо.
Темень хоть глаз выколи. Ни единого проблеска. Я со стоном упал
на каменный пол и скрючился, обхватив колени руками. Нет, это ни
капли не помогало, теперь к горлу еще и дурнота подступила.
Прикусив губу, я нащупал стену за спиной и медленно пополз вдоль
нее. Голова как-то слишком быстро уперлась в другую стену, в углу я
наткнулся на что-то непонятное, потрогал – вроде бы кувшин и вроде
бы с водой. Пополз дальше – снова стена, и в том углу была дырка в
полу, небольшая, едва ли с руку толщиной. Поворот – еще одна стена,
с дверью. Что-то меня смутило во всем этом, но сейчас было не до
того.
Я вернулся к дырке и попытался выплюнуть ту дрянь, которой меня
опоили. Не идет, зараза! Ударил себя в живот – боль радостно
окатила с ног до головы, но жадное нутро никак не хотело отдавать
своё. Вспомнил, как надо мной, еще совсем мальцом в короткой
рубахе, пошутили деревенские мальчишки, сказали, что если пощекочу
себе горлышко изнутри, получу подарок. Подарок и впрямь вышел,
забрызгал всю рубаху, а потом мать задала мне изрядную трепку. Я
засунул пальцы в рот, разинул пошире – к горлу на миг что-то
подступило и тут же трусливо укатилось назад. Ну, давай же! Еще
одна попытка. И снова никак. Видать, брюхо так изголодалось за
ночь, что не хотело отдавать даже мерзкое пойло, что рвало его на
части. В третий раз я пропихнул пальцы так глубоко, что даже
поцарапал что-то, зато всё пошло наружу.
