Бей первым, бастард!

Это ж надо было так по-тупому сдохнуть!

А ведь день так хорошо начинался.

Меня всё-таки приняли на работу. В приличное место с хорошей зарплатой, а не как обычно. И даже кое-какие факты из моей буйной биографии никого не смутили.

Сдаётся мне, несостоявшемуся начальнику тоже есть что вспомнить. Сразу видно, мужик бывалый, с пониманием. С таким точно сработались бы.

Эх.

И на кой хрен я полез спасать эту белку?! Сам не понял, как там оказался.

Пусть бы сдохла под колёсами — лучше уж она, а не я…

— Ну что, подох ублюдок? — доносится до меня голос какого-то сопляка. За фальшивым презрением явно чувствуется что-то вроде страха.

Хрена се, какие бóрзые малолетки нынче пошли. В моей молодости такие по щам нещадно огребали.

Потому что самым бóрзым всегда был я.

— Подох, кажется, — второй голос звучит совсем неуверенно.

Шёл бы ты к мамочке, малыш сопливый. Детское время кончилось.

С другой стороны, это ведь хорошо, что я их слышу. Значит, не помер. И даже не болит ничего.

— Башку отрежь ему, — командует первый совсем уж неожиданное. — Чтоб наверняка.

У, отморозки малолетние! Знали бы, с кем связываетесь, давно свалили бы в ужасе. Потому как дядя Рус ни на возраст, ни на пол не смотрит.

Лезешь в драку — будь готов собирать выбитые зубы сломанными руками. Ну, или стоять в углу с горящей от ремня жопой — это уже зависит от степени твоей опасности.

Вскакиваю на ноги, одновременно распахивая глаза.

— Я тебе ща язык отрежу, долбодятел! — рявкаю.

Сопляки синхронно вздрагивают. Лет по восемнадцать им вроде есть, значит, можно не церемониться. Должны были понимать, куда лезут.

— Что, обрядились хрен пойми кем и решили, что в сказку попали?! — вопрошаю сурово.

Ребятки и впрямь одеты странно. Почти одинаково, будто бы в какую-то форму. Но цацками увешаны — по самое не балуй. Мажорчики, сразу видно.

По нашему району такие и пары шагов без приключений не сделают.

Вот только мы сейчас почему-то не в городе, а в лесу, на поляне. Ещё и озерцо за спиной плещется.

Перетащили в безлюдное место, значит. Пока в отключке валялся.

Ежу понятно, зачем.

— Как смеет бездомный выродок… — начинает тот, что повыше и поматёрее.

Без лишних слов подскакиваю к нему вплотную и пробиваю в рыло. Похрен мне, что он там вякает. Юнец взвизгивает, захлёбываясь соплями.

Ничего, жить будешь. Если не помрёшь.