Моего сознания коснулась Рунная
Сила, и я мгновенно проснулся. Не постепенно, как бывает обычно,
когда мозг медленно выплывает из сонных глубин, а резко — словно
кто-то щелкнул тумблером, переводя из состояния «выключен» в
«полная боевая готовность». Так просыпаются только те, кто
постоянно ждет опасности.
Я приоткрыл глаза и замер, не
выдавая своего пробуждения. Через полуопущенные ресницы окружающий
мир казался размытым, но я разглядел три мужские фигуры в черном.
Они стояли у кровати. В лунном свете, лившимся из окна, они
казались нереальными, будто призраки.
Сердце сделало кульбит и забилось
где-то в горле. Оно застучало так громко, что я испугался: эти трое
могут его услышать.
Как они оказались в моей спальне?
Рунный Камень надежно блокирует периметр поместья, а дом защищают
охранники Рода… Здесь не должно быть чужаков. Но чужаки стояли
прямо передо мной, и времени на размышления не оставалось.
Меч оказался в руке прежде, чем
разум спланировал атаку. Тело сработало само, подчиняясь вбитым
годами тренировок рефлексам. Десять лет ежедневных занятий с
наставником не прошли даром — на окрик «К оружию!» я вскакивал с
постели и хватал меч в полной темноте раньше, чем понимал, что
происходит.
Холодная рукоять клинка,
отполированная тысячами моих прикосновений, привычно легла в
ладонь. Нахлынуло знакомое ощущение, что меч — продолжение руки. Не
оружие, а часть тела, орган, предназначенный для убийства. Я всегда
смеялся над этой фразой учителя. Но сегодня она не казалась
смешной.
Я взмыл над кроватью, как туго
взведенная пружина, и полоснул первого мужчину клинком по горлу.
Идеальный удар, выверенная траектория — наставник гордился бы мной.
Второй инстинктивно отшатнулся, и лезвие прошлось по его груди от
плеча до паха — сверху вниз, наискосок, с силой, которая должна
была разрубить его на две части.
Должна была. Но не разрубила. Я
почувствовал, что бритвенно-острая сталь не погружается в плоть, а
скользит по коже, будто она покрыта металлической броней.
Атаку я завершил по всем правилам —
ударил третьего колющим в живот. Острие уперлось во что-то твердое,
и запястье отозвалось болью, словно я попытался пробить кирпичную
стену.
Рунники — запоздало осознал я.
Пришло мгновенное осознание, что шансов нет. Совсем. Ни одного. Это
как встретить в лесу тигра с одной лишь зубочисткой в руке. И тогда
остается лишь молить Единого, чтобы смерть была быстрой. Хотя с
учетом того, что я атаковал троих Рунных… нет, здесь не приходится
надеяться на милосердие Единого.
