В большом лекционном зале разливался громкий голос профессора
Вяземского Льва Николаевича. Он всегда разговаривал так громко, что
ранним утром, даже те студенты, которые всю ночь не спали после
пьянки, не могли уснуть на задних партах.
— Первый император не был первым! Но его так прозвали именно
потому, что он был самым достойным правителем нашей Великой
Российской империи за все поколения Романовых. Его кровь была так
сильна, что дошла и до наших времен… Верно, Дмитрий Алексеевич?
Может, вы расскажете нам подробней о вашем великом предке?
Взгляды всех присутствующих устремились ко мне. Конечно, кого же
еще спросить про Первого императора, как не его прямого потомка?
Достали…
Встаю из-за парты и подхожу к профессору, а тем временем все
студенты в аудитории взбодрились и с интересом поглядывают на меня.
Все уже привыкли, что если Лев Николаевич вызывает меня к доске, то
стоит ждать настоящего представления. И я их не разочарую. Ладно,
пусть посмотрят в последний раз.
— Первый император мог забирать себе полученные в сражениях
дары. А предрасположенность к этой способности передается по
наследству. Такая уникальная способность досталась и мне, — ответил
я на вопрос профессора.
— Ага, только этот дар полностью бесполезен, если не уметь
пользоваться всеми остальными дарами, — из аудитории раздался тихий
смешок Вовы Нарышкина, но профессор этого не услышал.
Граф Нарышкин в свои двадцать лет достиг ранга воина, но мозгов
ему это не прибавило. Впрочем, плевать я на него хотел, он не из
тех людей, кому я буду что-то доказывать.
Мне хватило окинуть Нарышкина одним лишь взглядом, по которому
граф понял, что его выходка не сулит ему ничего хорошего, и он
притих. Видимо, включил свои мозги и решил избежать конфликта с
наследником престола.
Лев Николаевич с воодушевлением продолжил задавать мне вопросы.
И как ему на это сил хватает в столь преклонном возрасте?
— Отлично, Дмитрий Алексеевич! А теперь расскажите нам, за что
вашего далекого предка прозвали Милостивым?
Началось… Мы уже не раз спорили насчет смерти Первого
императора, но профессор всё не теряет надежды переубедить меня.
Вот и сегодня он решил воспользоваться своей последней
попыткой.
— Его прозвали Милостивым за слабость. Не смог казнить троих
предателей, которые были его друзьями.
