Дуся сердилась. Ох и сердилась.
Ну, вот как так-то?
Как можно было жениться на своей этой
аспирантке, прости господи, и умотать с нею в какой-то Дом отдыха,
а о том, что у Муленьки неприятности, даже не подумать?
А
ведь неприятности и большие у него, у Муленьки нашего. Надежда
Петровна вон даже слышать о сыне не хочет – обиделась сильно. Ну, а
что тут обижаться? Как бы он не пошел на свадьбу-то? Чай не чужие
люди. Вот как Дусе не хотелось, и то она пошла. Ещё и столами целых
два дня руководила.
Нет, зря Надежда Петровна на Муленьку дуется.
И Адиякова этого своего противного подговорила. И в Цюрих Муле не
помогла уехать. Хотя нет, про Цюрих, это правильно. Нечего ему там,
у буржуев этих загнивающих, делать. Пусть лучше Муленька здесь
будет. Под Дусиным присмотром. А то совсем исхудал вон как. Такие
щёчки были, как пышечки. А теперь что? Кожа да кости. Дусе уже
соседям в глаза смотреть стыдно.
Но
ничего, теперь уж Дуся возьмёт всё в свои руки и в первую очередь
откормит Муленьку. Вот бы его ещё от пробежек этих дурацких
отговорить. Лучше бы поспал утром подольше. Устаёт на работе
поди.
Дуся вздохнула.
Нет, как ни крути, а придётся к Муленьке в
коммуналку таки переселяться. Ну, а что, ширмой там можно
отгородиться, у Модеста Фёдоровича где-то была в чулане, и
нормально ей будет. Она-то привычная. А иначе он же сам не
справляется.
Хотя коммуналка Дусе совсем не нравилась. Ой,
как не нравилась. Прям кошмар.
Особенно соседи не нравились.
Вот что это такое, как так можно было эту
Лильку воспитать, что она с этим певуном канареечным взяла и
сбежала? А муж ейный решил сдуру театр спалить? Дурак. Ну, спалишь
ты театр, так что, от этого Лилька обратно вернётся
разве?
Хотя, если бы на Дусю, то она бы все эти
театры разом попалила. Баловство от них одно. Ещё и Муленька
занимается ними, время своё тратит.
Дуся опять вздохнула и принялась вытирать
пыль на комоде. Когда дело дошло до бюста Менделеева, Дуся
посмотрела на него сперва скептически, потом укоризненно. Но
бородатый телепень не отреагировал. И тогда Дуся сердито
замахнулась на него полотенцем и смахнула пыль, свирепо ляпнув по
кудрявой гипсовой башке. Так его, обалдуя пустоголового! Ишь,
Машка-то лелеет его, носится с ним. А вот какая от него
польза?
Дуся свирепо погрозила Менделееву кулаком и
пошла готовить ужин для Муленьки.
