По мнению некроманта, смерть от зомбирования должна была
наступить почти мгновенно. Но это по мнению некроманта.
Михаил развёл руками, между которыми оранжевой паутиной
разрастался шар целительного эфира. Он расширялся и дальше, пока не
заполнил всю комнату, а зелёный газ, натыкаясь на оранжевый барьер,
терял свой цвет, теряя и токсичность.
— Фильтр построен! Посмотрим много ли у него токсина, и какова
устойчивость камеры к давлению, — произнес Михаил, — Надеюсь, я
смогу поддерживать его долго.
— А если не для высокоумных магов рассказывать? — спросил у него
Коля.
— Доктор похоже преобразует токсин в кислород, но переживает, не
раздавит ли нас давление внутри купола, — ответил за Михаила
Шпагин, — Ну, Сергей, какой там у тебя был план?
— Буду конструировать.
И я дёрнул одну из полок на себя. Лёгкая. Дюраль или алюминий.
Но может и нержавейка. Тут не разобрать.
Не выдержав подобного варварства свитки с чертежами и макси
посыпались на пол. Пусть летят, их я уже прочитал и осмотрел.
— И из чего тут конструировать? — спросил Коля.
Из самой благодатной для Хаоса субстанции: пыли, запекшейся
крови и оставшегося для меня неизвестным металла. Положив полку на
ноги, я прислонил к ней ладони и глубоко вдохнул, цепляя
получаемыми из них флюидами, то чем был покрыт пол, заставляя
нечистоты проникать в металл.
В голове всплывали множественные замысловатые схемы конструктов,
но я выбрал самое простое. Согнув податливое после слияния с грязью
и кровью железо в цилиндр, я направился к стеллажам и взял оттуда
ещё материал. Повторяя процедуру всасывания грязи в каждый из
листов.
— Твоё благородие, Серёга, после тебя пол прям блестит! —
поразился Николай.
— Аккуратней, зная Сергея, он вызывал на дуэль и за меньшее, —
заметил Шпагин.
— Времена моих грехов давно прошли, — цитировал я позднего Курта
Кобейна.
Сделав еще цилиндр побольше, я наложил один на другой, чтобы они
могли свободно вращаться, а потом создал четыре стальные лапы,
которые закрепил внутри у внешнего из них.
На лбу выступил пот, но я продолжал, гладя пальцами края
цилиндров делая их крепкими и острыми словно алмазные пилы.
Теперь душа. Я посмотрел на компас, тот инструмент благодаря
которому мы попали в ловушку.
— Цахес. Я дарую тебе новое тело, из железа, крови и пыли! —
произнёс я направляя левую ладонь на конструкт собирая пальцы в
символ воли. Указательный и средний вытянуты, большой сжимает
мизинец и безымянный.
