Меченосец. Пламя и кровь

Треск. Громкий, непереносимый треск разносится над лесом. Этот треск издает огромный пожар. Горят дома, и исходящий от них жар ужасный, нестерпимый, кажется, поджигает даже одежду.

Треск сопровождают крики людей и хохот ублюдков их убивающих. На деревню напали внезапно и не щадили никого, убивая всех от мала до велика.

Калеб сидит в погребе, сжимая старый кинжал. Это все, что у него осталось от прошлой жизни. Позади в самом углу прячется его младшая сестра Лили. Она сжалась от страха в комок, обхватив колени руками и вздрагивает от особо громких криков.

Им повезло. Калеб заметил карателей еще в лесу, когда пошел к ручью чистить старый котелок. Он успел добежать в деревню и поднять тревогу. Затем он бросился, схватил сестру и спрятаться в погребе самого крайнего дома. Кроме сестры больше ему заботиться было не о ком. Так уж вышло, что жили они здесь приживалами. Добрые деревенские приютили сирот, поселив в общем бараке. Калеб и Лили работали в обмен на кров и еду.

Калеб сжал рукоять кинжала сильнее, стараясь не думать, что с ними станет. Совсем рядом послышались шаги, громкий, сиплый голос оповестил, что люк, ведущий в их убежище все же найден. Калеб стиснул зубы, готовясь продать свою жизнь подороже.

Крышка поднялась. Солдат в желто-зеленой котте осмотрел погреб и оскалился. обнаружив парнишку.

— И кто это у нас здесь прячется? Иди сюда, дружок! Я тебя не обижу! — осклабился ублюдок щербатым ртом.

Калеб даже не понял, что дальше произошло. Солдат вдруг засипел, покачнулся и упал. Из его спины торчал топор.

— Дикие! Это дикие! — послышались заполошные крики.

В следующую секунду лес огласил боевой клич больше похожий на рык. Стремительные тени выскакивали из леса и убивали солдат. Каратели попробовали организовать сопротивление, но их командир тут же упал, захлебываясь кровью.

Калеб наклонился, глянуть как там сестра, а когда снова высунул голову, столкнулся нос к носу с женщиной. Ее лицо было разрисовано странными символами, волосы заплетены в тонкие косы, а зеленые глаза смотрели оценивающе.

Калеб сглотнул. Это была горянка и неизвестно что хуже, каратели или горцы, потому что о последних ходили легенды одна страшнее другой.

Горянка что-то спросила, но Калеб замотал головой. Он ничего не понял.

— Ты здесь жить? — повторила горянка уже на их языке.