«И
жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг,
–
Такая
пустая и глупая шутка…»
Последние
строки стихотворения, произнесенные мной, повисли в воздухе, словно
тяжелые капли дождя перед грозой. Закончив, я медленно обвел
взглядом зал. Тишина, наступившая после последних строк, была
настолько плотной, что, казалось, ее можно было потрогать руками.
Сотни глаз были прикованы ко мне, и в них читалось удивление,
восхищение и даже легкий шок.
Я стоял на
столе, чувствуя, как мое сердце бьется в привычном, спокойном
ритме. Никакого волнения, никакого страха — лишь уверенность и
легкая усмешка, играющая на губах. Аристократы застыли, словно
античные статуи, не в силах пошевелиться или произнести хоть слово.
Даже Игнатий Петрович, наш уважаемый судья, казалось, забыл, как
дышать.
Не
перестарался ли я?
Прошла
минута, затем другая. Я не торопился спускаться со стола,
наслаждаясь произведенным эффектом. Наконец, Игнатий Петрович,
словно очнувшись от глубокого сна, медленно поднялся со своего
места. Его движения были осторожными, будто он боялся спугнуть
момент. Архивариус подошел ко мне, и его голос, обычно уверенный и
громкий, сейчас звучал тихо и почти благоговейно:
— Господин
Темников, позвольте… позвольте взглянуть на ваш лист со
стихотворением.
Я протянул
ему бумагу. Мужчина принял его так бережно, словно это была
величайшая драгоценность в мире.
— Кажется,
сегодня… — произнес он, и его голос слегка дрогнул, — мы стали
свидетелями рождения нового литературного гения.
Эти слова
словно разрушили чары, сковавшие зал. Аристократы, как по команде,
взорвались аплодисментами. Звук был оглушительным, он отражался от
стен и потолка, создавая впечатление, что хлопает весь мир. Я
видел, как дамы прикладывают к глазам кружевные платочки, как
молодые люди восторженно кричат и свистят. Это было похоже на
шторм, бушующий в океане эмоций.
Спустившись
со стола, я оказался в центре внимания. Аристократы окружили меня
плотным кольцом, каждый стремился прикоснуться, пожать руку,
высказать свое восхищение.
— Господин
Темников, это было… божественно! — воскликнула молодая дама в
изумрудном платье.
— Вы
перевернули мое представление о поэзии! — вторил ей господин с
моноклем.
— Как можно
получить копию вашего стихотворения? — спрашивали десятки голосов.
— А можете оставить вашу подпись?!
